Глава 6. Как я стал бароном
Так-то я пошёл за грибами с корзинкой и ножиком, а вот дальше случилось то, чего я даже представить не мог. Набрал грибов и присел на ствол упавшего дерева, и тут наполз такой туман, что я вытянутой руки не видел. Да это вовсе и не туман, а какая-то мгла, полная таинственных шорохов, всхлипываний и стонов. Я уже подумал, что это болото издаёт такие звуки, рядом как раз было такое и я планировал поесть там ягод, да и отправляться домой, а тут этот туман.
— Мать моя женщина! — ругаться я не люблю, но оно само получилось.
Местность оказалась незнакомой, хотя болото было. Вдалеке послышались голоса, кто-то ругался на странном языке, я такого никогда и не слышал. Пойдя на звуки голосов, я стал свидетелем сражения нескольких человек. Невысокий крепыш отбивался большой дубиной от пятерых вооружённых кинжалами людей. Ему крепко досталось, но и двое противников уже лежали на земле с разбитыми головами.
Вот он ловко ударил по плечу ещё одного, и рука повисла, а кинжал упал на землю. Один из нападавших изловчился и ударил его кинжалом в бок, но тут же пал с разбитой головой. Дико зарычав, крепыш так стал размахивать дубиной, что эти двое, ещё стоявшие на ногах, кинулись бежать. Он не погнался, а сел на землю и попробовал осмотреть свою рану. На мелкие порезы он не обращал внимание, а вот рана в боку внушала ему тревогу.
Только сейчас я заметил большой крест у него, висевший на шнурке. Это же монах, а его собрались ограбить. Что взять с монаха, но в котомке у него оказалось письмо, кусок хлеба и сыра, а ещё мешочек с монетами. Я сразу это понял, видел такое в интернете. Кстати, об интернете… Его не было совсем, как и сети. Вот это я влип, куда-то попал, но куда?
Монах зашептал молитву на латыни, это я узнал, даже некоторые слова показались знакомыми. К концу молитвы он едва дышал и с трудом выговаривал слова, а дочитав её, подсунул котомку под своё тело и лёг на спину глядя в небо. Вскоре монах перестал дышать и глаза остекленели. Вот так дела, я попал в какую-то древность, и что теперь делать, я не ролевик и не увлекался древностью никогда, а знакомство с этим периодом у меня исключительно по статьям в интернете.
Необходимость вооружиться стала для меня очевидной, и я осмотрел поле битвы. Два кинжала и топор, неудобный, но больше у меня ничего нет. Собрав всё это, я вытащил котомку из-под туши монаха, оказавшегося не просто крепким, но и довольно толстым. Поэтому он и продержался так долго, небольшие раны не были для него фатальными, пару дырок в животе даже не особо и кровоточили, ещё при жизни, закрывшись сместившимся жиром.
«Его превосходительству, герцогу ***скому от аббата монастыря святого Доминика» …
Это было донесение, которое я до конца не разобрал. Монет оказалось немного, и они не золотые, не за ними пришли разбойники, им нужно было это письмо. Значит, за ним придут, а мне лучше удалиться отсюда подальше. Котомку я прихватил с собой, справедливо полагая, раз уж монах пожертвовал собой, то и сведения там важные, а грабители вернутся обязательно.
Чтобы не встречаться с ними, я направился в обратную сторону, бросив кинжалы в корзинку, а топор нёс в левой руке. Вроде всё правильно сделал, но откуда я мог знать, что разбойники обойдут вокруг и очутятся у меня на пути. Чёрт, вот это попал. Бежать бесполезно, я видел, как они бегают, древние предки ещё и выносливее нас, избалованных цивилизацией.
Что мне оставалось, принять бой? Я решил сражаться, так хоть какие-то шансы есть, всё-таки их не пятеро, а всего двое. Поставив корзинку, я взял топор в правую ругу, а один из кинжалов, в левую. Тогда мне показалось это самое внушительное, но убивать людей ещё не доводилось. Я бы так и остался на этой лесной дороге, поскольку разбойники разделились и стали подходить с разных сторон. Но тут послышался топот копыт и вскоре на дороге показались пятеро всадников в кольчугах с копьями и при мечах. Разбойники побежали, но их догнали и пронзили копьями.
Та же участь ждала и меня, но я сразу снял котомку и показал её всадникам.
— Откуда она у тебя? — я с трудом понял его слова, уж больно их язык отличался от моего немецкого.
— Там они убили монаха, — показал я рукой на место предыдущей схватки.
— Веди! — приказ я понял вполне и повёл их к мертвецам.
— Вот, этих убил монах, — рассказывал я, свидетелем чего был. — один из тех ударил его ножом в бок, эта рана и сгубила его, он прочитал молитву и умер.