— Передай, чтобы без меня не отплывали. — бросил Тимофей и направился к дому.
Ему нужно было передать Михайле Глебычу письмо и очередную благодарность. Этой весной активное участие управляющего в делах, планируемых для деревни Смолинской, очень необходимо.
— Может не скажешь дядьке Лютомиру? — почти крикнул в спину удаляющемуся Тимофею Заяц, но тот ничего не ответил. А паренек, развернувшись, буквально уперся взглядом в стоящего неподалеку десятника, с интересом рассматривающего своего подопечного.
***
— Это может быть очень интересный и прибыльный год. — твердым голосом начал очередное собрание старик.
— У тебя каждый раз он интересный и прибыльный, а выходит боком. — встрял молодой.
— И кто в этом виноват? — грозно, но чуть тише ответил старик.
Молодой подобрался в своем кресле и уже собрался ответить, но на его плечо легла тяжелая рука отца.
— Не он причина нашей неудачи. Это наш недогляд. Нужно было изначально отправлять только своих людей. Наемники в серьезном деле лишь помеха.
-Не прав ты. Наши все на виду, их люд в лицо знает. И даже так нам удалось получить часть того, что хотели. Это уже удача. — возразил крепкий мужчина с небольшой сединой в бороде и изысканной золотой заколкой на плаще.
— Этого мало! Нужно закончить начатое и получить всё. — подскочил молодой.
— Заполучить всё не может никто. — спокойно сказал старик и сделал глоток терпкого вина из украшенного драгоценными камнями кубка.
Такие же, но чуть поменьше размером были у всех остальных. Однако на собраниях почти никогда к ним не прикасались.
— Мы же уже узнали где он. Почему не пойти туда и не забрать? Мне серебро точно не помешает! — продолжил молодой, но уже гораздо спокойнее.
— Это лишь приятное дополнение, без него мы вполне можем и обойтись. Думаю, все присутствующие уже и так почти закончили все то, что планировали. — мягко продолжил старик.
Мужчины за столом медленно кивнули, а парень вновь начал багроветь.
— А я? Вы что, моими руками решили сделать все грязные делишки, а сами остаться чистыми и с прибытком?
Старик бросил хмурый взгляд на отца молодого воина и тот сильнее сжал плечо сына. Такие разговоры им обоим просто так не забудут. Сейчас затыкать или выдворять не станут, но обиду затаят. Их и так уже не посвятили в план полностью из-за прошлых заслуг сына. Хорошо еще он сам успел вовремя подсуетиться. Нужно самому его держать подальше от этих людей.
— Поздно. Его брат с дружиной на днях уже будет в Новгороде, возможно даже уже к сегодняшней ночи. Ни к чему такие риски. Будет шанс в другой раз. А сейчас есть дело гораздо интереснее. — Старик постучал пальцами по столу и продолжил. — Я хочу, чтобы вы отправили своих людей на юг. Нам нужно поднять все связи. Скоро они очень понадобятся.
***
Почти сотня конных воинов выстроилась перед распахнутыми воротами Боротно. Еще два десятка вошли внутрь вместе со своим предводителем и обеспечивали охрану, параллельно осматривая все, что попадалось на пути. До насилия не доходило, но они всем своим видом давали понять, что нужна лишь малейшая причина.
Яков Прокшинич вышел из дома Прокопа в сопровождении Мирошки Нездинича и в ярости пнул стоящий рядом глиняный горшок, что тот не просто отлетел, а сразу разлетелся на кусочки.
— До конца дней своих не забуду твой поступок! — прорычал боярин.
— Погоди, успокойся. — как можно спокойнее произнес новгородский посадник. — Перегнул он. Молодой, горячий, за брата переживал. Мы такими же были когда-то. Успокоится и все будет впорядке.
— Хорошо бы так и было! Как ты вообще посмел привести войско в мой дом? — уже чуть тише, но все еще нервно продолжил боярин. — Я должен был вернуть Князя в Новгород!
— Все что тебе обещал, будет твоим. — поднял руку в останавливающем жесте посадник. — Не захотел он ждать, сам пустился в путь. Как я его остановлю?
— Сегодня же пусть проваливает из Боротно! И даже не думайте пройти через Березу или Илемно. — потряс кулаками боярин и отправился в сторону реки.
На этот раз деревня не пыталась обороняться. Как только во главе такого крупного отряда узнали Якова Прокшинича, оружие сложили и убрали подальше, во избежание несчастных случаев. Даже если они начнут бедокурить, остановить такую ораву не выйдет в любом случае.
Тимофей дожидался вестей у себя дома, не желая лишний раз попадаться на глаза боярину, когда в дверь несколько раз постучали и сразу же распахнули. На пороге стоял старший сын Великого Князя Владимирского Константин Всеволодович собственной персоной, облаченный в кольчужный доспех и простые одеяния, привычные для воинов. Единственным отличием было наличие нескольких золотых браслетов на руках. Похоже всем своим видом он старался подчеркнуть, что прибыл не для развлечения.