— Нормальный я. — проворчал Прокоп. — А что до твоего вопроса, так всё как и везде. Охочего люда всегда много, а тут видать обещались не наказывать, да не искать, вот и лютуют нелюди.
— Ты хочешь сказать, что там псковских нету что ли? — не понял Тимофей.
— Да как им не быть? Есть. И псковские, и черниговские, и киевские, да и новгородские наверняка тоже найдутся, коли поискать получше, да умишко поднапрячь. — пожал плечами старик, присоединяясь к столу. — Может быть и гости из дальних земель найдутся и ради такой забавы в путь отправились.
— Всё как обычно. — проворчал Тимофей.
В его голове уже долгое время гуляли мысли о том, что ничего не меняется. Как только где-то ослабевает контроль или намечается заварушка, подобные элементы вырастают как грибы после дождя. Что в будущем, что, как оказалось, и в прошлом. Да и сами князья, несмотря на кровную связь, наверняка тоже в этой забаве участвуют, не говоря про самых бойких своих подчинённых. У разбитого корыта окажутся, как обычно, простые люди, попавшие в середину этого замеса, а те кто подобное организовали и вовремя подсуетились окажутся с прибылью, совсем не переживая о наказании.
— А ты как думал? — ничуть не смущаясь усмехнулся повидавший жизнь старик.
— Думай Прокоп, как нам то быть. Купцы с торговцами товары брать перестанут, жить и нам тяжелее станет.
— Так они тати не лучше остальных. Небось тоже там резвятся. — пожал плечами Прокоп приступая к трапезе, на которую практически опоздал, так как остальные уже ушли по своим нуждам.
— Да уж. — вздохнул Тимофей. — Делать то чего?
— Так живи пока живется. Радуйся, пока получается. А на том свете уже решат, как быть с нами. — улыбнулся в седую бороду старик.
Попаданец из будущего же лишь махнул рукой, оставляя старика одного, а сам отправился к себе. Единственный жизненный пример, как ведут себя люди для достижения успеха в подобной вакханалии он помнил только из 90х. Точнее, лишь слышал, потому что сам был в это время ребенком. И картина с перспективами ему совсем не нравилась. Постоянная борьба за свою жизнь уже успела утомить, а судя по всему, всё только начинается.
«Может быть ещё не поздно податься в простые ремесленники?» — подумал он перед сном.
***
Совсем недавно перешагнувший порог своего четвертого десятка мужчина скользил в тени построек и высоких заборов к своей цели. Дом, терем, а скорее даже усадьба нового новгородского посадника вызывала зависть у многих его противников и даже друзей, однако Михалко Степанич умел вовремя оказаться в нужном месте и в нужное время. Даже сам архиепископ Митрофан признавал его способности и именно поэтому согласился на эту встречу, которая может доставить множество неприятностей, если о ней прознают раньше времени.
Князь Владимирский Всеволод III точно не погладит своего протеже по головке, если ему доложат о нежелательной инициативе своего доверенного лица, но прошло уже почти шесть лет и архиепископу пора было выбираться из-под крыла светской власти. Долгие годы упорного труда уже не пойдут насмарку, даже в случае неудачи он был уверен, что сумеет выкрутиться, а если же повезет, то из простой марионетки архиепископ наконец-то станет самостоятельной фигурой. И Михалко Степанич в этой партии оказался самым удобным вариантом.
— Ты пришел. — с некоторой ленцой и явным удовольствием почти промурчал посадник, лично встречавший важного гостя у задней двери своего терема.
— Лучше бы мы встретились где-то в другом месте. — также без приветствий ответил архиепископ и с высоко поднятой головой важной походкой проследовал в открытую дверь.
— Где же это другое место отыскать? За городом нас с тобой всегда сопровождают чужие глаза и уши, на улицах их ещё больше, к тебе мне путь заказан, донесут быстрее чем я успею кружку пива осушить, если Господь смилостивится и отыщу её там, а выпить я люблю. Здесь же не только люди верные лишь мне, но даже они не узнают о твоём визите. Разве что наш уважаемый архиепископ сам не привел за собой хвост. — довольным голосом вещал Михалко Степаныч, сопровождая долгожданного гостя в свой кабинет, уставленный ничуть не менее богато, чем княжеские аналоги, а в чем-то даже их превосходивший.
Любая власть в итоге стремится не только уничтожить своих противников, но и договориться с оставшимися. Нередко одно перетекало в другое, даже по нескольку раз в процессе, но в этом случае боярин и новгородский посадник праздновал свою победу практически без боя. Если уж даже архиепископ Митрофан, с каждым годом укрепляющий и распространяющий своё влияние не только в Новгороде, но и во Пскове, согласился на подобную встречу, то его интриги достигли своей цели. Поддержка новой власти церковью не только словами при избрании, но и делом, стоит очень многого.