— Это ты добро придумал! — удивился Твердята.
Твердята был местным умелым пахарем, которого Прокоп с Тимофеем назначили «мастером» этого направления. Правда именно пашня не была его коньком, всю свою жизнь он занимался именно подсечно-огневым земледелием. То есть ходил по лесам, искал удобные места, подрубал деревья, ждал пока они подсохнут и повалятся ветрами, а затем поджигал, и уже на этом пепелище высеивал хлеба. Но небольшие огороды рядом с домом тоже всегда высаживал, и старался наблюдать и запоминать, где лучше выходит, и как ведут себя разные растения. Так что опыт в этом деле тоже какой-то имелся.
В Боротно Твердята попал совсем недавно, еще даже не перевез свою семью, а просто забрел в поисках заработка. Проживал он в Илемно, где и узнал о быстро растущей деревне, которая платит серебром. В этом году судьба сыграла с ним злую шутку. Бандиты, которые нападали на деревни, несколько недель назад остановились как раз на его поле в лесах, а табун из шести десятков лошадей пожрал и затоптал большую часть посевов пшеницы. Конечно, там еще можно будет собрать остатки, но этого явно не хватит, а собранная с другого участка озимая рожь была уже почти вся продана. Да и участка нового подготовленного не было. Он рассчитывал в этом году уже не сеять.
— Ну как, работает? — к группе наблюдателей подошел Тимофей.
— Работает, славно сеет. — ответил Твердята.
— Токмо застревает иногда. — добавил Млад. — но я уже придумал, как мы это исправим. Вечером с Андрейкой сделаем, ты не переживай.
— Лучше так доделаем. Вдруг не выйдет за вечер справиться? Надобно зерно как можно быстрее высадить, и так уже задержались.
Твердята действительно торопился и уже несколько дней как собирался начинать посадку вручную, напоминая о сроках, но ему не позволяли. Не потому что лучше разбирались чем он, просто чтобы провести испытание нового агрегата. Но не совсем запретили на самом деле. Небольшую часть поля все-таки уже засеяли старым способом, раскидывая зерно, но все остальное подзадержали по вине Млада, который в последний момент решил что-то там переделать и разобрал агрегат.
— Не надо разбирать, раз работает. Я же тебе говорил, Млад, все усовершенствования потом.
— У-со-вер… Чего? — переспросил Твердята?
— Доделывать потом будем говорю. — отмахнулся Тимофей и всмотрелся вдаль. — А это чего там лошадь тащит?
На другом конце поля лошадка тянула за собой что-то приличных размеров. На плуг не похоже, может быть конечно далековато, и плохо видно, но силуэт явно не подходил. Да и закончили с этим уже как несколько дней, как ему доложился Прокоп.
«Может быть еще немного вспахать решили, раз посев отложили?»
— Это бревно она тащит, суковатка называется. Землю рыхлит после вспашки. — подсказал Твердята.
— А-а-а, блинский блин! — хлопнул себя по лбу Тимофей. — Забыл совсем!
Действительно, нужно же было не просто перекопать поле, но еще и разровнять, да разрыхлить, иначе все тут будет в кочках и колдобинах. А в старину этим занимались именно так. Брали приличных размеров сучковатое дерево и лошадью тащили его по полю. Остатки сучков как раз и выполняли функцию бороны. Но для работы такой сеялкой все равно земля оставалась слишком неровная, поэтому сейчас шла еще пара человек перед лошадью с граблями, поправляя некоторые участки.
«Получается хотел быстрее, проще и экономнее, а получилось только экономнее, да и то только по затратам зерна, а вот сил еще больше потребовалось. Молодец!» — размышлял Тимофей, глядя на происходящее и хмурясь.
— Да ты не переживай, я уже придумал. Сделаю конные грабли, быстрее будет и лучше. — ободрил Млад, правильно понимая мысли парня. — Лучше бы конечно их железными сделать, но дорого выйдет, да и мастер нужен добрый. Вон, Радогор мыслю сдюжить должен.
Радогор оказался тем самым полонянином, которого освободили после нападения на Боротно. Он никак не хотел возвращаться в родные края, после случившейся там бойни, поэтому сходил туда, только чтобы забрать свой скарб и вернулся сюда, предложив свои услуги. Боярин Алексей Сбыславич попытался уговорить и переехать в другую его деревню, но тот наотрез отказался. Долгов у кузнеца не было, поэтому удерживать, кроме как силой, было невозможно. Захочет — уйдет. А за ним и Купава пришла, которая тоже все потеряла при том набеге, а самое главное, лишилась мужа и кормильца.