— Даже не думай брат. Самим нам влезать никак нельзя — предупредил Михаил и его чёрные крылья разошлись, ощетинившись стальными перьями.
— Знаю, если засветимся, то все многовековые планы по одному месту пойдут. Единственное остаётся, смотреть, как Сварог сам с этой напастью пытается справиться. Чую я, не зря само провидение его туда закинуло — сказав это Почапаль резко обернулся и зыркнул в мою сторону, после чего душа рванула назад и вернулась в тело.
И что теперь каждый раз так будет? — спросил я себя и снова почувствовал мягкую траву под ступнями.
Солнце речных земель, поднималось над горизонтом, и это позволило оценить представшую картину. Сейчас я находился на холме. Судя по открывшемуся виду, совсем в другом месте Белоградья.
Здесь астральную границу очерчивал каменная стеночка, высотой не больше двух-трёх метров. Его оплетали колючие заросли, видимо, специально выращенные именно тут. Взобравшись на забор, я аж присвистнул от удивления.
— Не понял. Это как так? — спросил я Парацельса и указал на совсем другой город, растянувшийся вдоль противоположного берега реки на два километра, не меньше.
Сам обвод белокаменной крепости особо не отличался оттого, что я видел в Мстиславле, но внутреннее расположение кварталов, отсутствие центрального холма и форма города, были совсем иными. Вымпелы на башнях, двух цветов. Подобия кремля или замка, тоже два. Один блок высоких укреплений, находился на возвышенности в левой части города, а второй в правой. Семь божественных идолов, расположились вдоль берега с той стороны реки, где мы находились.
— Похоже, нормальный выход из проклятого осколка, ведёт только сюда — объяснил Парацельс. — И это хорошо. Судя по активности на воде и в городе, мы далеко от осаждённого Мстиславля.
— И как теперь узнать, в какую именно часть речных земель нас занесло? Не переться же вниз с холма, таща за собой сломанный меч, чтобы расспросить местных, водящих хороводы вокруг идолов. Заросшая колючками местность намекала, сюда на холмы, они нечасто ходят.
— Выход один, возвращайся-ка на свой остров и расспроси Василису. Если надо, пусть сама посмотрит на город — посоветовал Парацельс.
— Это верно — согласился я и невольно нахмурился, ибо радушной встречи на острове, точно не ожидал.
Закрыв глаза, я зачерпнул треть остававшейся энергии и переместил своё тело в хранилище. Здесь, в отличие от речных земель, солнце начало клониться к горизонту, но всё равно было теплее. Но не местное светило и редкие облака, мигом привлекли внимание, а то что находилось на берегу, до которого, было каких-то метров двадцать.
Там бегали в набегающих волнах, и весело хохотали три совершенно обнажённые нимфы. Судя по волосам и редкой растительности на теле, природные блондинки.
— А ведь хороши чертовки — проговорил я, невольно засмотревшись на весьма пропорционально скроенные, молодые тела.
— Напоминаю. Ты их спаситель. А значит, можешь с ними делать всё что хочешь — сказал Парацельс.
— Всё что хочешь? — повторил я шёпотом, и тут же дало о себе знать, моё мужское естество, решившее подсказать, что именно нужно сделать.
А пока развернувшаяся во всю ширь, мужская фантазия, только начала клонировать весьма интересные образы применения трёх идентичных блондинок, недремлющее подсознание предупредило о приближении опасности.
И как только это случилось, тройняшки, носящиеся по бережку, словно молодые кобылицы, испуганно завизжали и, прикрывая интимные места, опрометью кинулись к груде бронзовых трофеев.
Сразу не сообразив, откуда здесь может взяться опасность, я резко обернулся и скорее машинально, нежели специально, поймал летящую стрелу. Судя по оперению, именно такими в меня вчера стреляли степняки.
Перехватив поудобнее цепь, со сломанным мечом, я обшарил взглядом песчаную поверхность острова в поисках врага и замер, увидев Василису. Она стояла в пятидесяти шагах с натянутым луком и целилась в меня.
Как только я обернулся, девушка сняла стрелу с тетивы и побежала в мою сторону. Судя по выражению лица, бежала, явно не обниматься. Я же невольно засмотрелся на стройные ножки, появляющиеся в высокой прорези, полосатого халата, прикрывавшего её молодое тело. Сразу в глаза кинулись её волосы. Теперь толстенная коса была распущена и развивалась сзади огненным костром, светящимся, в косых лучах солнца.
— Ах ты гад! — гневный выкрик вырвался из красивого ролика, и я едва не пропустил удар кулаком, летящий прямо в глаз.
Аккуратно перехватив руку, я недовольно покачал головой.
— Так вот, здесь значит, как меня встречают. Стрелой в грудь и кулаком в глаз — недовольно прорычал я.