— Подожди, ты сказал цветных? — нахмурился Аргалор. — Металлических они не пытались захватывать? Почему?
— Нет, были лишь цветные. Почему? Я не знаю. Возможно, наше пламя просто намного сильнее и эффективнее, чем у металлических драконов. Я не общался с металлическими собратьями и плохо их знаю.
— Понятно, — задумчиво протянул Лев. Он ни на секунду не поверил в аргумент Тараниса. За эти десятилетия он отлично выучил навыки Аргозы и кому как не ему знать, что её огненный выдох ничем не был хуже, чем выдох красного дракона. — Хорошо, — на этот раз в ментальном голосе Льва не было агрессии. Предположим, что я понял, почему ты такой, какой есть. И у этого даже есть какие-то разумные причины. Но мне непонятно одно, почему ты всё это мне рассказываешь? И почему Первый… тьфу ты, Гаскарий всё это время молчит? Или он не научился, как ты, пробивать барьер антимагии?
— Гаскарий, как и я, тоже древний дракон, пусть он и попал сюда в куда более старом возрасте, — пояснил Таранис. — Здесь он уже триста двадцать четыре года и вот уже как сто лет он молчит… — древний дракон вздохнул. — Я пытался с ним говорить, но он не реагирует на мои слова. Боюсь, его разум…
Дальнейшие слова были не нужны, но Лев всё ещё не получил ответ на один из своих вопросов.
— Касательно же причины нашего с тобой разговора, — Таранис мысленно глубоко вздохнул, а его голос наполнился неожиданной решительностью. — Я хочу попросить тебя о чём-то невероятно тяжелом, молодой дракон. Я видел, как многие, гораздо сильнее тебя, сдавались, не вынеся плена. Моя просьба проста, не сдавайся!
— Ты смеёшься? — не выдержав, огрызнулся от абсурда ситуации Лев. — Именно ты мне об этом говоришь⁈
— Да, именно я, — сурово заявил Таранис. — Несмотря на все эти сотни лет и моё сотрудничество с похитителями, в глубине своего сердца я всё ещё надеюсь на побег. Империи рано или поздно рушатся, а смертные умирают. Я верю, что когда-нибудь настанет шанс и я смогу вырваться из этой тюрьмы, но до этого момента надо дожить. Я и мой друг Гаскарий сумели это сделать в отличие от множества других драконов. Поэтому я говорю тебе, Аргалор, не сдавайся! Ты не видел и процента от всех ужасов, которые они вскоре на тебя обрушат, но как бы плохо ни было, не умирай!
Очевидно недооценив Аргалора из-за его возраста, Таранис говорил не совсем истину. Нет, конечно, он не врал, но и не говорил всей правды. Прошедший достаточно сложную жизненную школу Аргалор сразу это почувствовал и оскорбился. Он уже собирался высказать старому интригану всё, что он об этом думает, как неожиданная мысль заставила Льва замолчать.
Просто Думов понял, почему древний дракон так отчаянно хотел, чтобы Аргалор жил. Ответ заключался не в каких-то сложных злонамеренных планах или чём-то столь же подлом, а в одном единственном слове — одиночество.
Каково было оказаться запертым и использованным смертными на протяжении сотен лет без возможности обменяться даже словом с кем-то равным? Когда его друг Гаскарий сошёл с ума и замолчал, Таранис вот уже две сотни лет оставался здесь один.
Конечно, красные драконы не были самыми разговорчивыми и коммуникабельными существами, но они и не были полными мизантропами.
Аргалор для Тараниса был редким и бесценным лучиком света во мраке беспросветного кошмара. Хотел ли Таранис узнать о новостях недоступного ему мира или ему не хватало простого общения?
— Ты так просто от меня не избавишься, — хмыкнул Аргалор, чем заслужил немедленный смех Тараниса. Это было столь жалко, что куда более мягкий человек немедленно почувствовал желание помочь Таранису, вот только Аргалор не был ни мягким, ни человеком. — А теперь я хочу узнать всё, что ты знаешь об этом месте. И лучше бы тебе ничего не скрывать, если ты хочешь узнать от меня хоть какую-то информацию о внешнем мире!
К своему опасению Таранис ранее исчерпал почти всю ценную информацию. Опасаясь, что Аргалор ему не поверит, сломленный дракон поспешно начал вспоминать такие случайные факты, как звали пленённых драконов и откуда они были.
Аргалор не стал его прерывать и внимательно слушал всех тех, кто стал жертвами Кузницы.
— Ладно, этого достаточно, мне надо подумать. — заткнул Тараниса Аргалор. И то, что древний дракон послушно замолчал, заставило Льва лишь мысленно покачать головой. Хоть послушность Тараниса и была полезна, но она заставляла чувство опасности Думова буквально выть.