— Ты хочешь сказать, что я стал избранным Кошмара?
— Нет-нет, скорее всего, ваше родство с Кошмаром слабее даже моего, хоть оно и было получено с рождения. Тем не менее, в отличие от многих других оно у вас появилось, а значит, вы способны призывать и управлять этой изменчивой стихией. Если хотите, я могу научить вас, как начать управлять ей.
Было бы ложью сказать, что Аргалор не заинтересовался. Неужели вся эта неразбериха способна принести что-то полезное, а не только бесконечные кошмары и сомнения в реальности окружающей действительности?
Глава 18
Аргалор не торопился отвечать на предложение Орхана. Добравшись до такого уровня силы и влияния, ему было очень сложно признать кого-то столь слабого, как он, своим учителем.
Нет, по большей части, Хао не был слаб. Даже по меркам большой вселенной он был смертельно опасен, ведь даже Аргалор так и не изучил свой личный способ перемещения между мирами. Однако из-за специфики его стихии, в прямом бою его атаки были сравнительно слабы против самого Аргалора.
Да, Орхан мог вполне успешно ускользать даже от самых мощных заклинаний и атак дракона, но и его собственные атаки лишь бессильно соскользнули бы с чешуи Аргалора.
— Расскажи мне о себе, — внезапно приказал Аргалор, его глаза чуть прикрылись, оставив лишь узкие, пылающие в темноте ночи угольками щёлки. — Я хочу знать, почему кто-то такой, как ты, решился отправиться так далеко от дома.
— Старший, я не понимаю, — Орхан был искренне растерян и, извиняясь, склонил голову, сложив руки вместе. — Этот младший рассказывал вам…
— Не то, — отмахнулся от него дракон, но в этот раз в словах Аргалора не было особой злости. Скорее, он испытывал редкий для себя момент меланхолии. — Я живу куда дольше тебя, человек. Может быть, даже дольше твоего отца. И за эти годы я насмотрелся на самые разные судьбы. В том числе и тех, кто мнит себя держателями чужих судеб. И знаешь, что я понял?
— Что, старший? — Орхан явно умел поймать момент и задать вопрос тогда, когда это было нужно.
— Что чем больше такие, как ты, говорят о помощи другим, то тем больше они полны дерьма, — Аргалор ничуть не пытался сдержать резкость своих слов, однако мужчина не только не обиделся, но внимательно слушал. — Но ты ведь понимаешь, что в этом самое забавное, не так ли?
— Что я не врал. — просто сказал Орхан, и Аргалор лишь медленно кивнул.
— Именно. Ты, старший сын правителя целого мира, гений, который рождается раз в десятки поколений, и практически избранник стихии, искренне заявил мне, что хочешь помочь бедным людям, страдающим в твоём мире. Если бы я не видел тебя насквозь, то подумал бы, что теряю квалификацию!
Аргалор рычаще засмеялся, и Орхан невольно тоже несмело улыбнулся, но быстро стёр улыбку, когда дракон резко замолчал: «Итак?»
Орхан неловко потыкал палкой в костёр, будто в огне он мог бы увидеть подходящий, лёгкий ответ. Однако заставлять дракона ждать долго было плохим выбором, поэтому Хао был вынужден заговорить.
— Я родился уже после главных сражений Объединительной войны, — принялся рассказывать Орхан. Его глаза подернулись воспоминаниями. — С самого рождения мой отец говорил, что его задача, как правителя, сделать этот мир чуточку светлее и добрее. По его словам, раньше наш мир был погружен в бесконечную войну всех со всеми. Секты сражались с сектами за ресурсы, кланы дрались с кланами ради власти, а страны вырезали крестьян и города, чтобы помешать противникам стать сильнее. Самое печальное, что никто не видел в этом ничего ужасного.
Орхан невесело улыбнулся.
— Мой отец решил это изменить. Но те, кто вырос в старом обществе, не спешили меняться, поэтому отец сосредоточил всю свою энергию и силы на молодом поколении. С самого рождения я видел, как он делал всё, чтобы даже самый обычный крестьянин жил лучше, чем раньше. Хоть наш мир после Апокалипсиса был плохим местом, но даже так отец всегда следил, чтобы с голоду умирало как можно меньше людей.
Аргалор не перебивал. Лев не мог не задаться вопросом, каким был тот землянин, что попал в тот мир? Что сподвигло его на столь сильное желание всё изменить?
— Но проблема в том, что я всегда видел, что несмотря на всё усилия отца, этого никогда не хватает, — тон Орхана стал куда серьёзнее. — Благодаря моим силам и положению у меня не было нехватки в тех, кто хотел бы мне служить. Да, люди почти не голодали, но бедность никуда не делась. Могущественные практики перестали сражаться, а если и делали это, то тайком и без серьёзных жертв среди крестьян и горожан. Вот только я видел, что среди них зреет недовольство и опасения к нам, молодому поколению.