Он сидел на полу метрах в пяти от меня и пытался освободить от ошейника ту самую гоблиншу. То ли тоже заметил, что она вроде как нам помогала, то ли он в принципе был поехавшим в плане помощи каждому встречному и поперечному.
— Макс, твою мать! — крикнул я напарнику. — Берём женщин и валим отсюда!
Вместе с моими словами, из темноты стали появляться похожие на Дормамму существа. Куда меньше размером, чем главный огр, но зато больше количеством.
Два… Пять… Восемь…
Все в набедренных повязках, с диким туповатым взглядом и вооруженные кривыми дубинами.
— Никогда такого не было, и вот опять… — хрипло произнёс я, понимая весь размер жопы, в которую мы угодили.
А нет… Как оказалось, не весь.
Из другого коридора появилось не меньше десятка гоблинов, половина сжимала в руках копья другие держали горящие факелы. Вместе с теми, кто был в зале, их стало больше двадцати штук. И что хуже всего — за всей этой гурьбой, шли еще двое или трое «обвешанных бусами». Видимо тоже колдунов…
— Макс, ё моё!
Я подбежал к нему… и увидел причину, по которой он застрял. Гоблинша, кажется, была при смерти. Цепь, которой она была прикована, вела к поясу Дормамму, ну и когда он бушевал, видимо несколько раз ее дернул. С понятным результатом…
— Она нам помогала! — воскликнул напарник, увидев меня. — Нужно спасти ее!
— Она себе помогала, Макс! — рявкнул я на него. — Просто воспользовалась случаем!
— Я думаю, что ты не прав…
Да что за дебил! Какая разница-то⁈ Даже если она пыталась нам помочь, теперь это неважно. Все равно она не жилец…
— Держи! — я вложил ему в руку найденный до этого нож. И рывком поднял на ноги. — Будем прорываться! Идешь сразу за мной…
Орда огров и гоблинов тем временем уже почти взяла нас в кольцо. Я же пытался хоть что-то придумать. Сбежать? Вряд ли выйдет. Повернусь спиной и каюк. Сражаться? Да нас банально задавят! Еще и Макс пришибленный…
Как же… Всё дерьмово-то.
Я уж был готов продать свою жизнь подороже, когда… произошло неожиданное.
Лежавшая на камне окровавленная гоблинша опёрлась рукой, умудрившись приподнять голову и что-то заговорила на своём тарабарском. Почти тут же её соплеменники остановились, а после — в один миг ощерились копьями в сторону огров.
— О-они вас не тронут… — слабо произнесла она, бросив по взгляду на меня и на Макса. — Теперь я могу… умереть с-свободной… Я буду помнить вас…
После ее голова опала.
Видимо, умерла.
— Макс, валим! — сжал я плечо парня, уставившегося на гоблиншу неподвижным взглядом. Неподалёку уже начиналась заварушка все против всех. — Время! Нам нужно успеть в портал!
— Я… ладно, понял, — выдавил он из себя.
Перед тем как убежать, я указал фиксатором в сторону гоблинши, вокруг тела которой успело возникнуть мерцание, указывающее на награду. На дисплее мелькнуло что-то про добычу, но тут я даже нажать ничего не успел. Мы уже бежали в сторону бокового прохода, в который до этого увели женщин.
— Артём… Я-я… — подал голос мой напарник, а позади всё сильнее слышались звуки сражений и крики умирающих.
— Потом! Всё потом! — оборвал я его, забегая в освещённый факелами коридор. — Находим женщин, забираем и валим!
Больше Макс не говорил ни слова и только бежал, пытаясь сохранить мой темп.
Судя по моим часам, у нас оставалось всего десять минут.
— Артем! Там кто-то есть!
Крик Макса раздался, когда я в очередной раз бросил взгляд на часы. Судя по ним, таймера на тот момент оставалось чуть больше чем на девять минут…
— Приготовься! — предупредил я, покрепче сжав древко копья, успевшее покраснеть от впитавшейся в него крови.
Мы выскочили из очередного коридора, оказавшись в еще одном каменном зале. На стенах висело дробящее оружие самых разных форм и размеров, начиная каменными дубинами и заканчивая покрытыми шипами железными кувалдами. Повсюду валялись обглоданные кости. В углу стояла массивная каменная кровать с кожаными подушками и раскинутыми поверх шкурами. В паре метров в стороне чадил углями очаг с установленными над ним вертелом. А вот на вертеле…
— Твою мать…
От увиденного желудок крутануло от отвращения, в нос и разум ударил адский коктейль из запахов крови, гнили и разложения, и лишь усилием воли я сдержал рвотный позыв. Максу, кстати, это не удалось. Сбоку прозвучало характерное — «Буэ».
Под потолком здесь также висела слепленная из костяков люстра. Наверное, был у Дормамму такой безумный фетиш…