— Извини, — буркнул Стас, чувствуя себя неловко. — Не стоило мне этого говорить.
— Да нет, ты прав, — вздохнула богиня и с зеленой вспышкой на ней возник сложный тканевый костюм. — Мы были сами творцами своего падения.
— Да ладно тебе, — неуверенно попытался подбодрить загрустившую гигантшу Станислав. — Теперь тебе есть с кем поговорить, пускай и компания так себе. — самокритично закончил он. — В последнее время, я прямо нарасхват.
— Так кто же ты? — вновь заинтересовалась Иша, вновь любопытно оглядев человека. — Я совершенно не представляю, как ты сюда попал. И что за сила внутри и вокруг тебя.
— Если бы я знал! — вскинул руки мужчина. — Кстати, ты же можешь создать для нас какие-нибудь стулья? И нас никто здесь не прервет?
Стоило ему закончить, как мгновенно перед ним возник сделанный из кости стул, на который он тут же и уселся.
— Нет, — Иша тоже уселась уже на своё кресло. — Великий Нечистый сейчас чем-то стал внезапно занят. Как я сумела услышать, Тзинч почувствовал какую-то смутную угрозу, поэтому собирает войска возле своего домена в варпе. Остальные же темные боги, не зная, чего ждать от главного хитреца, тоже стягивают войска в единый кулак.
— Ему сейчас не до тебя. — понятливо покивал Станислав. — Тем лучше, а то я что-то уже подустал с любителем золотого цвета разговаривать.
— Любителем… — глаза богини вспыхнули в понимании. — Ты разговаривал и с Императором?
— Ты его знаешь? — припомнил Стас. — Ты же вроде была пленена до его активных действий.
— Я все же богиня эльдар, — С ноткой гордости заметила Иша. — Я вижу судьбы мира, да и Нечистый любит поговорить, пока создает свои проклятые варева. Поэтому я внимательно следила за этим человеком. Хотя можно ли его назвать человеком, большой вопрос…
Последнее было явно сказано неспроста, судя по внимательному взгляду богини, которая словно бы ждала какой-то реакции. Но Стас не собирался ей облегчать путь.
— Хорошо, — вздохнула в притворном поражении Иша. — У меня есть небольшая просьба.
— Слушаю, — без особого интереса кивнул Стас.
— Когда в следующий раз будешь говорить с Учителем, передай ему, что в случае его помощи, я готова встать на его сторону и оказать ему полную поддержку. — судя по интенсивности, с которой Иша это передавала, она явно многое ставила на это решение.
— Учителем?
— Раньше он очень любил скрываться в тени, используя везде лишь своих «учеников». Но та Война сильно его подкосила и поменяла. Все мы уже не те, что прежде.
— Хорошо, я передам. — согласился Станислав, которому и самому была интересна реакция Тени на его предложение.
— Хорошо, — богиня глубоко вздохнула и к ней вновь вернулась часть той мягкости, которая она демонстрировала чуть ранее. — А теперь я бы с радостью услышала о твоих приключениях. В моей клетке не так часто появляются хорошие истории.
Стоило Стасу проснуться, то он как-то сразу понял, что это прыжок был последним. Их путешествие окончено, и они наконец-то добрались до Святой Терры, колыбели человечества, и места из которого люди начали свой сокрушительный поход по галактике.
Ордынцев недовольно вздохнул и с хрустом потянулся. Единственной хорошей вещью во всей этой кутерьме было то, что он наконец-то покинет эту дурацкую камеру, правда, чтобы сесть уже в другую.
Довольно скоро показалась и охрана. Заковав руки, они обступили Стаса со всех сторон и повели его по бесконечным коридорам корабля, пока не вышли к ангару, где стояли шаттлы.
Там всё было уже подготовлено заранее. Стасу мало дали поглазеть по сторонам, но даже так было видно, что целое судно было зарезервировано лишь для него одного.
Внутри же к глубочайшему огорчению Ордынцева не было окон, поэтому он никак не мог полюбоваться Террой конца сорокового тысячелетия.
Впрочем, хоть он и не сумел поглазеть на Землю издалека, зато он сумел в подробностях осмотреть главный штаб лорда Инквизитора.
Как ни странно, на этот раз здесь не было никакой помпезности, показного богатства или чего-то такого, чем так любит славиться Империум. Нет, это было невероятно высокое, черное прямоугольное здание, столь монструозных размеров, что стоявшие рядом корпуса выглядели жалкими карликами.
Из этого черного параллелепипеда тут и там, словно серые прыщи, выдвигались отдельные пристройки, но они лишь подчеркивали извращенное чувство юмора создателя.