Обращаю взгляд к министрам, заполнившим зал.
Самое бесполезное время. Процедуры, которые я по традиции должен соблюдать. И я буду соблюдать, пока они мне выгодны. Пока не найду тот рычаг, что позволит мне очистить верхушку власти от таких гиен как Саторан.
Стоит наш министр склонив голову. Почтенные речи пускает. Лжец, чьи руки по локоть в крови, и по столько же в золоте.
Как дед это допустил?
Закрываю глаза, вспоминая уроки наставников о том, какой мудростью должен обладать правитель. А затем вспоминаю слезы тетушки на груди у умершего дяди, кронпринца. Бледные лица королевской четы. Дрожь в пальцах отца.
Помню, как разошелся тогда, что дед велел стражам меня запереть.
Помню, как тот разговор с ним разбил в прах все великие учения.
— Не дерзи, не иди против них, иначе тебя ждет участь дяди. Будь как твой отец. — велел мне король.
Но уже поздно.
Уроки, как быть мудрым правителем, усвоены. Добродетели впитаны умом и сердцем.
Трусость не по мне. Но и умирать из-за отчаянной глупости, как дядя, я не собираюсь.
Вы играете по-черному, министр. Мой ход будет чернее ночи. Вы падете.
— Что ж, основные вопросы решены, — объявляю после того, как подписываю часть распоряжений и откидываюсь на спинку трона с мыслью, что наконец-то смогу отдохнуть.
Но у министров другие планы.
— Ваше Величество, простите нам дерзость. Но коронация уже прошла, народ волнуется о продолжении рода, — смеют шебуршать они, тут же прикрываясь вековыми традициями.
А Саторан давит едва заметную ухмылку.
Я в курсе, как он пытался разнести слухи о моем проклятии, когда я в очередной раз отложил венчание со второй нареченной.
Он собирал сведения о наложницах, приметил даже день, когда я стал носить перчатки.
Шептал по углам и сеял смуту, что я не могу без боли касаться людей.
Вот только он ошибся, больно не мне, а тем, к кому я притрагиваюсь.
— Что ж, невеста давно выбрана. — смотрю прямо в глаза Саторану. Ведь это его дочке посчастливилось занять место Мии.
Хотя, посчастливилось ли — это мы еще узнаем.
— Пусть королевский маг определит благоприятную дату. — выдаю я, и министр тут же косится на мои руки.
Что такое, ваш король потерял перчатки?
Ухожу из зала с ухмылкой, смакуя замешательство на вечно лживом и подлом лице.
— Ваше Величество, — спешит следом Дирен, который все это время стоял у трона, как моя тень.
— Зачем же вы так поспешили? Ваше лечение только дало плоды. — суетится он. И не напрасно. Дело говорит.
— Вот только откладывать дату и дальше, подкрепляя дурные слухи и сомнения в сердцах тех, кто готов идти за мной, я не могу. Ставки слишком высоки.
Дирен вздыхает, мечется в мыслях и беспокойствах, что к моменту брачной ночи хворь настигнет меня вновь.
— И что ты предлагаешь? Целительницу за руку всю ночь держать? — усмехаюсь, но шутка отдает горечью.
Даже от мысли, что опять взгляну на это лицо, опять поймаю тот взгляд и запутаюсь, все внутри вспыхивает. Я так с ума сойду!
Я должен от нее избавиться. Но для этого нужно исцелиться. Какой-то замкнутый круг!
— За руку не надо. — машет головой страж. — Проведите с ней ночь.
— Чего?
— Вы, должно быть, не слышали, но за пределами замки давно ходили слухи, что целительницы способны излечить любой недуг, даже самый страшный, через близость, — выдает он, и на секунду мне кажется, что этот добрый малый тоже спятил под стать своему королю.
— Не гневайтесь, — умоляет он. — Я лишь о вас пекусь. Министр не идиот, он знает, что вы не такой, как ваш покойный покорный отец. Знает, что с вами может лишиться всей власти. Он вас боится и потому пойдет на любой отчаянный шаг, как было с покойным кронпринцем.
— Предлагаешь мне его бояться?
— Свадьба с его дочерью свяжет ему руки и пустит пыль в глаза. Вы ведь только поэтому и согласились тогда, — напоминает он мне. — Возьмите от целительницы то, что должно. Накиньте на нее иллюзию, если пожелаете. Но молю вас, избавьтесь от хвори, что может стать оружием против вас!