— Буся, ты — рыба, — пояснила очевидное.
— И что с того? — обиженно вздернула она нос, если это можно так сказать о ее непростой рыбьей мимике. — Колыбельную спеть смогу, — важно заявила она, подняв плавник вверх.
— Этого недостаточно, и вообще — какие дети? — Выпрямившись, подперла голову кулачком и грустно вздохнула.
— Самые обычные: две руки, две ноги и голова!
— Это так ты видишь детей? — усмехнулась над ней. — Если все так, то не быть тебе няней.
— Ну и ладно! — быстро сдалась она, отчего я повторно усмехнулась. К ее вечно непостоянным желаниям я уже привыкла.
— Так что там с артефактом соблазнения? — вернулась она к первой теме.
— Не поверишь — он сработал! — чуть повысив голос, взмахнула рукой.
— И? Почему колечко на руке не вижу?
Буся еще больше вылезла из аквариума, с любопытством стараясь рассмотреть каждый мой палец. А вдруг оно слишком тонкое, и сразу не заметишь, если не приглядеться?
Со вздохом убрала руки под стол.
— Его нет, Бусь, как и того, кто бы мне надел его на палец.
— Все у тебя не как у людей, Ди, — тоже вздохнула она, но затем встрепенулась и хитро прищурила глазки. — Но ты все же опоздала.
— Ага, и теперь ждет меня расправа, — ответила ей и передернула плечами.
— Да брось, — отмахнулась она от проблемы, — кроме Бони сюда больше никто не заходил.
— Пока рабочий день не закончится — не поверю в свое везение.
— Но с артефактом-то что?
— Я и говорю — сработал, — ответила ей повторно, но встретившись с требовательным взглядом настырной рыбы, закатила глаза и полезла в сумочку.
Искать долго не пришлось, и уже через несколько секунд я положила на стол маленькую серьгу-гвоздик с камнем авантюрином темно-синего цвета. Его белые крапинки были словно звезды в черном космосе, и если долго смотреть на них, можно действительно увидеть мини-вселенную.
— Активируй! — скомандовала желтая и мокрая авантюристка, потирая плавники.
— Ты что?! — икнув, пораженно уставилась на нее. — Хочешь, чтобы меня увели в карцер за использование запрещенных артефактов? Ты точно умная? — отодвинувшись в сторону, окинула ее скептическим взглядом.
— Не в первый раз, — вновь отмахнулась она, пропустив издевку в свой адрес. — Я должна это видеть!
— А ничего, что он всего лишь один раз сработал правильно?
— Но сработал же, — развела она в стороны плавники, и чуть не соскользнула с бортика аквариума в воду.
— Так-то оно так, — задумчиво потерла подбородок, рассматривая камень магическим зрением.
Все было прежним — без каких-либо изменений. Сущность камня продолжала сиять фиолетовыми нитями, и ничего нового я не увидела.
— Ну что там? — поинтересовалась любопытная рыба.
— Пульсирует, — ответила ей.
— И все?
— И все, — выдохнула и откинулась на спину кресла.
— Может не в нем дело? — почесав лоб, стала рассуждать Буся.
Я молча пожала плечами, смотря в окно. Такой прекрасный летний день, а я сижу в кабинете и разговариваю с рыбой.
— Эй! — воскликнула неугомонная, привлекая мое внимание. Лениво повернула голову в ее сторону и заломила бровь в немом вопросе. — Я спрашиваю: как выглядел мужик?
Нахмурившись, постаралась вспомнить утро и этого беспардонного типа, но в памяти лишь постоянно всплывало его достоинство. А он хорош… жаль, что не помню саму ночь.
— Помню только хвост, — немного соврала я.
— Хвост?
— Ага. Длинный такой — кошачий хвост.
— И все? Ни тебе ушей и шерсти? — допытывалась Буся.
— Нет, только хвост, — уверенно кивнула.
— Значит больше всего он взял от адама, чем от бруйта. Артефактор, как и ты!
— Да, мы познакомились с ним на выставке, и видимо там не удержалась. Ты же знаешь, я падка на котиков, — невинно улыбнулась, каясь.
— П-ф-ф, мне все равно, хоть ящериц люби. — На этих словах меня передернуло, и Буся хищно улыбнулась, понимая мою реакцию. — Сейчас о другом речь. У этого мужика…
— У парня, — исправила я ее, поправив очки на переносице, — меня еще пока не тянет на древность.
— Как скажешь, — хмыкнула она, — так вот, у этого парня больше адамских генов, а, следовательно, на него артефакт повлиял больше других. Ты встретила раритет, Дианочка. Сейчас почти невозможно таких повстречать. Не исключено, что он турист и приехал в наш город только ради выставки.
— Ты так считаешь? — задумчиво спросила и покосилась на сережку, что продолжала лежать на столе.
В чем-то Буся права. Адамская, а по-другому — человеческая кровь, больше других вступает в реакцию со сущностями артефактов. Тогда это все объясняет. Другие подопытные больше относились к местным жителям этого мира, поэтому всегда случалось так, что они все свирепели и набрасывались на меня, вместо того, чтобы желать.