- Пообещай, что будешь предельно осторожна!
- Конечно, я буду осторожна, Лид! – фыркнула я, поправляя на плечах тяжеленный плащ. – Я же еще жить хочу. Посмертная слава меня не устраивает.
Судя по взгляду хускарла, она мне совсем не поверила.
- Если придется вступить в рукопашный бой, помни мои уроки. Не волнуйся, сосредоточься и дерись.
- Для рукопашного боя у меня есть Убийца, – пробурчала я. Курица довольно кудахнула, будто предчувствуя скорую битву, и Лидия подняла ее на руки.
- Верно, – усмехнулась воительница и подняла Убийцу на уровень своих глаз. – Смотри мне, курица. Береги нашего Довакина.
Та согласно кашлянула, и Лидия, сгрузив питомца мне на руки, крепко обняла нас обеих. Мне показалось, что у меня внутри что-то хрустнуло, Убийца захрипела, и хускарл поспешно отстранилась.
- Я была бы счастлива умереть за тебя, мой тан. К сожалению, все, что мне остается, это молиться богам, чтобы поддержали и защитили тебя.
- Спасибо, Лид, – я моргнула и неловко пожала ее руку. Ненавижу все эти прощания, это слишком грустно. Еще и проклятые ниндзя где-то репчатый лук кромсают…
- Все будет хорошо, – Маркурио хлопнул меня по плечу. – За пару дней туда-сюда обернешься. Голову Алдуина привезешь? Фаренгар точно с ума сойдет.
- Прихвачу еще пару тарелок со стола Шора, на память, – фыркнула я. Шутливый тон мага приподнял настроение, заставив ненадолго забыть о диком мандраже, стучащих зубах и трясущихся коленках.
Кто-то робко тронул меня за локоть. Я обернулась.
- У меня тоже есть для тебя подарок, Довакин, – улыбнулся Эсберн, протягивая мне свой сверток. – Точнее, он от Седобородых.
Я приподняла бровь. Интересно, что дедули мне приготовили.
Сверток оказался довольно тяжелым, оттянув руки вниз, и это ощущение показалось смутно знакомым…
Ветхая тряпица, явно когда-то бывшая чьей-то рубашкой, упала на пол, открывая взору Древний Свиток.
- Да они с ума сошли?!
- Это средство на самый крайний случай, – торопливо заговорил Эсберн, предупреждая новые возмущенные вопли. – Если тебе не удастся победить Алдуина, воспользуйся Свитком, так же, как поступили древние Языки.
- Может, хоть в будущем найдется Довакин, который положит конец Пожирателю Миров, – ухмыльнулся Ульфрик.
Недовольно глянув на ярла, Балгруф покачал головой и кашлянул, привлекая мое внимание, пока я не начала новую истерику.
- Не слушай его, – медленно произнес он. – Не взирая на трудности, ты смогла достичь очень многого. Ты спасла мой город от дракона, с твоей подачи завершилась братоубийственная война, раздирающая как Скайрим, так и Империю. Для всех нас было огромной честью помогать тебе в твоем предназначении. Да пребудет с тобой Талос.
- Это больше похоже на похоронную речь, – буркнула я.
Даже не поведя бровью, Балгруф склонился и по-отечески поцеловал меня в лоб.
- Э-эй, я еще не померла! А в лоб покойников целуют!
Судя по выражению лица Ульфрика, Туллия и прочих, это всего лишь вопрос времени.
- Кхм, – шкрябнув когтем по каменному полу, Одавинг кашлянул и напомнил о себе. – Время – деньги, Довакин. Чем дольше ты колеблешься, тем сильнее становится Алдуин.
А то я сама не знаю…
- Пора, – Лидия зачем-то убрала с моего лба прядь отросших волос, подровнять которые все не доходили руки. А если не повезет, то уже никогда не дойдут…
Криво улыбнувшись, я повернулась и шагнула к Одавингу.
====== Глава 35. ДА НЕУЖТО ======
– Стой, – окликнул меня Ульфрик и опустил тяжелую лапищу на мое плечо. И до этого передвигающаяся вприсядку из-за неподъемного мехового плаща, я почувствовала, что еще чуть-чуть – и все мои косточки ссыпятся в сапоги, поэтому скорчила недовольную морду и вопросительно промямлила:
- Что еще?
Ярл фыркнул и сунул мне в руки объемную флягу, снятую с собственного пояса.
- Для Языка нет ничего лучше правильного топлива, – ухмыляясь, пояснил он. Я смерила его угрюмым взглядом и с трудом подавила желание запустить этой самой флягой в его голову. Ладно, черт с ним, будет, чем костер разжечь.
Следующие минут пять Одавинг, растянувшись в циничной ухмылке, наблюдал за моими потугами взобраться на его спину. И ведь ни одна собака не принесла лесенку или хотя б расшатанный табурет, все только наблюдали и сдавленно хихикали, неумело маскируясь за простуженным кашлем, я все слышу, Ульфрик!
Жутко мешались и плащ, и зажатая под мышкой Убийца, и дурацкий Свиток, так и норовящий выскользнуть из чехла за спиной; руки только скользили по горячей гладкой чешуе, но зацепиться хоть за что-нибудь так и не удавалось.
Наконец, я не выдержала и от души пнула дракона в заднюю лапищу (что он, собственно, даже не почувствовал) и пробурчала:
- Спусти трап.
- Что? – не понял Одавинг и удивленно покосился на меня янтарным глазом.
Я закатила глаза и снова отвесила его ни в чем не повинной конечности пинок, едва не отбив собственную ногу.
- Крыло опусти, я хотя бы по нему заберусь.
Тяжело вздохнув, Снежный Охотник неуклюже переступил с лапы на лапу и распластался пузом на каменном полу. Дело пошло веселее, по кожистой «горке» мне удалось подняться достаточно, чтобы уцепиться за луку седла и, с трудом подтянувшись, уместить свою задницу на жестком кожаном сиденье. Ох, настрадаюсь я, чует мое сердечко…
Несколько минут понадобилось, чтобы застегнуть на себе пояс, прикрепленный к седлу. Хоть о «ремнях безопасности» позаботились, и на том спасибо.
По толпе провожающих пронесся явный облегченный вздох, и я, с трудом удержавшись и не показав им на прощание обиженный неприличный жест, гаркнула:
- Шеф, трогай!
Одавинг пару минут осмысливал слова, затем понимающе кивнул и напряг мышцы под чешуйчатой шкурой. Я едва успела ухватиться за седло, когда дракон оттолкнулся от края галереи и сиганул вниз, расправляя мощные крылья под аккомпанемент моего визга.
Полет…
При всем желании я бы не смогла подобрать нужных слов, чтобы передать свои ощущения. Какие, к черту, прыжки с парашютом, какие американские гонки, о чем вы? Даже летчики и дельтапланеристы убились бы об стенку от зависти!
Показавшись на земле огромной неуклюжей тушей, в небесах дракон открылся с другой стороны. Исполинское существо необычайно легко и непринужденно скользило, поддерживаемое потоками воздуха, и порывистый ветер трепал мои волосы, заставлял жмуриться, изо всех сил цепляться за кожаные ремни, чтобы не слететь вниз, и удерживать бешено вращающую глазами Убийцу.
Теперь понятно, почему древние люди поклонялись драконам. Так свободно в их понимании могло быть только божество!
В какой-то момент я не удержалась и завопила, освобождая этот дикий восторг и адреналин. Крик тут же улетел прочь, заглушенный свистом ветра; Одавинг скосился на меня, явно усмехаясь, но мне было слишком хорошо.
- Вверх!!
Как долго мы летели, я не знала. Мгновения сливались в минуты, минуты – в часы; солнце уже скатилось к горизонту, и его лучи ласково скользили по бронзовой чешуе Одавинга, окрашивая ее в цвет крови.
Я не считала время, не следила, где мы пролетаем, то, что я чувствовала, было изумительно, я летела и была свободной, как птица, как дракон, как чистый Ту’ум, рвущийся из груди…
Одавинг слишком резко спикировал вниз, и сердце тут же застряло где-то в горле, перекрывая рвущийся вопль, пальцы машинально вцепились в перья истошно вопящей Убийцы, которая то и дело норовила невольно выскользнуть и улететь прочь, «ремни безопасности» пугающе трещали, а картинки всей моей… или скадиной… жизни проносились перед глазами, точно фильм в быстрой перемотке. Заснеженная каменистая площадка стремительно приближалась, я отстраненно подумала, что еще чуть-чуть, и мы непременно врежемся и разобьемся ко всем чертям, но Снежный Охотник взмахнул могучими крыльями и затормозил, отнюдь не мягко опускаясь на землю.
Довольно много времени прошло, прежде чем мы все перевели дыхание.