— Повтори! – потребовала Леся.
— Я никогда не подойду больше к Герцогу и не заговорю с ним, уволюсь из поместья, иначе моё сердце остановится, – послушно произнесла служанка.
Леся удовлетворённо кивнула, и вдруг её глаза закатились, и она стала оседать на пол. Последнее, что я успела услышать, это вскрик служанки: «Леди!».
Вид е ние смывается, и я попадаю в новое, жуткое. Какое-то подвальное помещение. К стене прикреплены цепи с наручниками, к которым пристёгнута Леся, а рядом стоит мрачный Герцог.
— Не ожидал я такого от своей жены. Ты наказана. Неделю будешь в этом подвале, может быть, так твои мозги встанут на место, – сказал он резко и саркастично.
Но было в его тоне что-то такое, что меня зацепило. Там была не только злость, но и какая-то досада, что ли. Я удивлённо перевела взгляд на Герцога и поняла, что не ошиблась, видно, что он был раздражён. И мне показалось, что он вынужден был это сделать, но сказать, чтобы жаждал.
Сама не понимаю своих мыслей, я как будто пытаюсь обелить Герцога. Наверное, то, что сделала Леся, так сильно на меня повлияло. Я-то считала её милой, но попавшей в трудности девушкой, а оно как. Хотя Герцог тоже поступил неадекватно. Приковать девушку в наручники и держать её как преступницу в темнице целую неделю, это гадство!
Вид е ние снова смывается. Я видела, как освободили Лесю, как неделю после заточения она лежала в постели, была слаба. Но та самая служанка, которой она сделала внушение, исчезла из поместья, наверное, и правда уволилась.
Новое вид е ние и Леся подслушивает разговор служанок.
— Говорят, что леди маг Внушения.
— Быть такого не может! Ты же знаешь, что этих тварей убивают сразу же, как только они показали свою магию. Господин никогда не позволил бы ей жить на этом свете, знай он, что она маг, умеющий внушать.
— Я слышала, что она внушила Валесии уволиться из поместья. Конечно, кто будет терпеть рядом с собой конкурентку на постель Герцога.
— Не болтай глупостей! Леди никогда бы так не поступила. Ты же помнишь, кто наш Герцог? Вот, то-то и оно. Так что помалкивай лучше, целее будешь.
Я видела эмоции на лице Леси. Злость, непонимание, неверие. Выглядело это так, будто она реально не понимала, о чём говорят девушки. Будто она не помнила того, что произошло.
— Интересно, может ли она реально не помнить того, что произошло? – спросила сама у себя. – Фиг его знает, сложно, когда видишь всё со стороны. Я ведь не у неё в голове, не понимаю её эмоций, могу только попытаться прочитать по лицу. Да, девочка, а ты не так проста, как казалась.
Головная боль по мере просмотра вид е ний становилась всё больше и больше, в конце концов, она уже стала настолько невыносимой, что я резко стащила кольцо с пальца и снова вернулась в реальность. Комната пошатнулась, перед глазами мелькали мушки, всё расплывалось, и меня даже подташнивало.
— Чёрт побери, нужно всё-таки делать это дозированно. Я не знаю, сколько всего ещё там записано, но если буду просматривать всё сразу и за одну ночь, то, как бы я бог душу не отдала, – проворчала, пытаясь прийти в себя.
Минут через двадцать зрение восстановилось, дыхание тоже, только головная боль ломила виски с такой силой, казалось, что голова сейчас лопнет. Всё бы сейчас отдала за аспирин!
Хотела уже снова порыться в чемодане, вдруг я чего упустила. Но резкий стук в дверь заставил меня подпрыгнуть на стуле.
Глава 5. Неприятности
— Открывай давай, ледя. Если не откроешь, я прикажу выломать дверь, и тебя выкинут отсюда, как паршивую собаку, вместе с твоим щенком, – из-за двери раздался злой голос, принадлежность к полу которого было невозможно установить.
— Мама, – на постели испуганно подскочила Анна.
— Малышка, я сейчас разберусь, не переживай, – попыталась её успокоить и поспешила к двери, отодвинула стул и распахнула её.
Бесило, что я не одета, но тем, что они ломились в дверь, они напугали мне ребёнка, поэтому пришлось действовать быстро. И хотя меня всю потряхивало от страха, но при этом сделала надменное лицо, выпрямилась и всем своим видом показала, что я Герцогиня, а не челядь какая. Передо мной стояла непонятное существо бомжеватого вида. И только то, что на нём была надета тряпка, которую можно было опознать как платье, подсказывало мне, что передо мной женщина. Вонища от этой бабёнки стояла такая, там же мухи на подлёте замертво падали, что и я чуть в обморок не улетела, и только беспокойное сопение малышки на кровати заставило меня собраться и держать лицо.