- Человек взрослеет в небе... - Ромм снова принялся потреблять коньяк, словно только что открыл мне самую большую тайну в мире.
- Где начинается авиация, там заканчивается порядок! - Вернул я ему секрет полишинеля.
Встретившись взглядами, мы оба расплылись в улыбках - нельзя быть всегда серьезными, это портит кожу лица, желудок и больно зубам!
Симпатичная негритяночка, в легком платьице, пригласила нас пройти на посадку, сверкнув белозубой улыбкой и блеснув черными глазищами.
Я, засмотревшись на нее, запнулся о порог и, не подхвати меня Мостовой, за затрещавший воротник свежекупленной рубашки, полетел бы на пол, прямо к ее восхитительным, ровным ножкам, растущим от самых милых ушек.
Заработав щелбан от друга и тихий шепот-предупреждение от рабыни о том, что девушка пользуется духами с ферромонами, я сразу поскучнел: вот так всегда, "губозакатывательная машинка" в действии.
Пройдя под легким парусиновым навесом, мы оказались у того самого, золотисто-синего самолетика с гостеприимно опущенным трапом - откидной дверью.
Салон самолета, чистый, свежеприбранный, ароматный, от стоящих в вазах цветов и просто лучащийся двумя улыбчивыми персонажами - пилотом и стюардессой.
Я уже говорил, а если нет, то не грех и повториться - никогда не давайте мне возможность торопить события.
Стюардесса оказалась стюардом, точнее, пилот оказался стюардом, а стюардесса - пилотом.
Через десять минут, по трапу взбежала уже знакомая "шоколадка", теперь уже в униформе и без малейшего следа духов, так сносящих крышу. По крайней мере - у меня. За Ромма ничего не скажу - он завороженно бродил по салону, прикасаясь к отделке сидений (из кожи), стенным панелям (могу ошибаться, но - красное дерево, как минимум) и полировке стола (тут и к бабке можно было не ходить - дуб!).
- Зайди, унитаз проверь... Должен быть золотой, с подогревом... - Пошутил я, а этот наивный коммуняка кинулся проверять!
Вернулся потрясенный - так и оказалось!
Обещаю, отныне, свои шутки держать при себе...
- Я рада приветствовать Вас на борту моего самолета. - Девушка-пилот, одернув юбку, приземлилась в кресло, напротив меня. - Меня зовут Дженни Траволта...
- Офигеть! - Вырвалось у меня и слава звездам, что не на русском. - Случайно не дочь?!
- Я так плохо выгляжу?! - Ужаснулась девушка и звонко рассмеялась. - Пра-, пра-, правнучка!
Для надежности, на каждом "пра-", девушка разгибала пальчик, проверяя, не ошиблась ли?
- Верю. - Поспешил я признать точность информации. - Что-то не так, госпожа капитан?
Дженни смутилась от моего обращения, а я вновь проклял свой язык.
- Вы не указали конечную точку нашего перелета. - Она протянула мне планшет и я понял, что пропал. Наглухо. То есть - совершенно. За 25 лет из головы выветрилось большинство юсовских городов, штатов и разногласий. Впрочем, два города навеки останутся в моей памяти. Но, вот проблема - в одном мы находимся, а как пишется второй...
- Впишите сюда Даллас. - Возвращая девушке планшет и откидываясь на спинку кресла я восхитился собственной изворотливости.
Ну да, не надо смеяться "Санта-Барбара" и "Даллас", два первых города, приходящие на память любому постсоветскому человеку...
- Даллас, штат Техас. - Дженни со вздохом вписала конечную точку и недовольно поморщилась.
Впрочем, и вздыхала она и морщилась едва заметно, так что не находись я в состоянии подозрительной внимательности, мог и не заметить.
- Дженни, что-то не так? Топлива не хватит? - Напрягся я.
- Техас славен своими... Устаревшими взглядами... - Дженни Траволта улыбнулась, давая понять, что беспокоюсь я зря. - Устраивайтесь поудобнее, в воздухе мы пробудем пару часов. Если Вам что-то понадобиться, Пол - мой брат - всегда будет рад Вам помочь, пока мы с Кэсси будем вести самолет.
Я понимающе кивнул головой - вот равноправие, о котором толковал каждый второй.
- Кэсси мой второй пилот и невеста. У нас чисто семейный бизнес. - Дженни, видимо неправильно истолковала мое странное лицо и пустилась в объяснения.
- Моя невеста. - Пояснила Дженни и стало еще понятнее.
Мостовой, прохлопавший ушами все объяснения, тоже уставился мне в глаза, но ответа не дождался.