Эпилог
– Ну и сколько они собрались там торчать? – Я ходила из угла в угол, не способная заставить себя остановиться. Присоединиться к Фантальм за чашечкой чая или к другим фрейлинам за вышиванием.
– Может, все‑таки будешь?
Маркиза демонстративно поднесла к губам чашку, а я, нервно мотнув головой, продолжила свой беспокойный моцион.
– Ну и зря. Чай с ежевичной настойкой… вернее, ежевичная настойка с каплей чая помогла бы тебе расслабиться.
– Да какое там… Они уже два часа заседают!
Сегодня во дворце собрались представители самых знатных фамилий. Герцоги, графы, маркизы – все против его величества. И тем не менее Редфрит был намерен стоять до конца и таки добиться отмены давно устаревшего закона. Не‑е‑ет, мы за трон еще поборемся! Да и кому тут его оставить? Придурковатому герцогу Рошелю? Или, может, жадному до королевской казны маркизу Гизафу? Только не говорите, что генералу Талло! Тот спит и видит, как бы объявить войну целому миру.
– Поверь, Даниэла, это надолго. Так просто стервятники не сдадутся, – совсем не успокоила меня колдунья. – Редфрит, конечно, тоже не сахарный мальчик, но даже не знаю, на кого поставить.
– Ты не могла бы…
Заткнуться.
Фрейлины, заметив, что я уже готова рычать и как самый настоящий дракон плеваться огнем, втянули головы в плечи и еще усерднее принялись дырявить иглами свои шедевры.
– Лучше иди сюда. Послушай, что пишет Ярый, – примирительно сказала Даниэла.
Пару месяцев назад они возобновили переписку, и Фантальм заметно подобрела к окружающему миру. Стала чаще улыбаться, меньше раздражаться и, хоть и отрицала, что северянин ей нравится, было видно, с каким нетерпением ждет каждое его письмо. А уж какие длинные ответы ему ваяет… С лихвой хватит на эпистолярный роман, а то и на целых два.
– Он к нашим берегам в ближайшее время причаливать не собирается?
– Вот если выпьешь со мной чая, узнаешь!
– Давай лучше сразу настойку.
Даниэла щедро плеснула мне в чашку крепкого ликера. Устроившись в кресле, я потянулась за печенюшкой (на нервной почве рот совсем не закрывается) и нетерпеливо попросила:
– Ну же, давай, отвлеки меня приключениями своего викинга.
– Он не мой и… – Ее светлость запнулась и даже слегка покраснела.
Редкое зрелище.
Продолжить она не успела, а я, к своей досаде, не успела выпить. Неожиданно окна распахнулись, и в Шелковой гостиной нарисовались… Ринна, Мия, Лиа, Эмма и Иви. Все пятеро, счастливо улыбаясь, воскликнули:
– Ваше величество! Как же мы рады вас видеть!
За время нашей разлуки феи преобразились. Больше не прятали взгляд, а смотрели прямо в глаза, широко расправив свои хрупкие плечики. Тонкие крылья переливались на солнце, словно покрытые бриллиантовой россыпью. Каждую малышку окружала аура силы, невидимой, но такой очевидной.
Вот что значит жизнь на свободе.
Прижав к губам ладони, я почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.
– Вы здесь… Ко мне прилетели? Спасибо, мои хорошие…
Ну вот, раньше они по поводу и без повода ревели, а теперь вдруг я начала разводить сырость. Феи, будто только того и ждали, тоже стали растроганно шмыгать носами.
– Ну, начинается, – закатила глаза моя бессердечная тезка и упрекнула неожиданных гостий: – Вы на нее плохо влияете.
– Не говори глупости! Они отлично на меня влияют. Словами не передать, как я вам рада!
Я действительно была им очень рада. Появление фей помогло отвлечься, и время в их обществе побежало быстрее.
– А как там Лео? – выслушав историю каждой малышки, поинтересовалась своим любимым лягушонком.
– Ждет первенца, – хихикнула Иви.
– Ого! Быстро он.
Все‑таки дождалась его невеста.
– И мы так рады, что не он один! – воскликнула Лиа, и все пятеро уставились на меня немигающим взглядом.
М?
– Неужели и Арайна тоже?
Феи недоуменно переглянулись.
– При чем здесь принцесса накаи? – удивилась Эмма.
– Она пока о паре даже не помышляет, – поддакнула Аммия.
– Тогда я вас не понимаю.
– О‑о‑о…
– А‑а‑а…
– Даже так…
Подлетев ко мне, Иви коснулась моего живота.
– Вы еще его просто не чувствуете.
– Его? – Кажется, в тот момент у меня даже сердце остановилось. А потом застучало быстро и громко. Где‑то в горле.
– Своего малыша, – мягко уточнила Ринна.
– Наследника Треалеса, – гордо возвестила Лиа.
Что, простите?
– Но ведь… Даниэла? – Я перевела взгляд на притихшую маркизу.
– Что? – захлопала та ресницами.
– Твоими стараниями я ведь не могу быть беременна.
– Можешь, – Фантальм широко улыбнулась. – Но только не от Редфрита.
Велеть казнить ее, что ли?
– А если серьезно? Ты же сказала, что снять с вас метки невозможно.
– Так и невозможно, – с уверенностью подтвердила горе‑колдунья. – Не было обратного заклинания. Вот правда! А если бы было, я бы уже давно все исправила.
Не сдержавшись, я схватила Фантальм за руку и впилась взглядом в ее предплечье, на котором, по идее, должна была находиться злосчастная метка.
– Тебе прекрасно известно, что она уже давно невидима. – Даниэла вырвала руку, нервно поправив стекавшее по запястью кружево. – Но это не значит, что ее нет. Вы что‑то путаете! – набросилась на фей.
– Ничего подобного! – возмутились они в ответ.
– Теперь, когда нас не сковывает магия людей, мы стали сильнее.
– Мы чувствуем…
– Знаем!
– И уверяем: ваше величество ждет мальчика.
А ведь я не помню, когда у меня в последний раз были эти самые интересные дни. И есть что‑то постоянно хочется. А фрейлины бесят.
Хотя нет, они меня и раньше всегда бесили.
Вспомнив о фрейлинах, велела им перестать хлопать ушами и не отвлекаться.
– Вышивайте.
А я…
– Мне к Редфриту надо.
Поднялась и словно в трансе двинулась к выходу. Несколько залов, что отделяли меня от Галеано, прошла быстро, почти пробежала. Никак не получалось отнять от живота руку, а еще поверить, что мы…
– Мы беременны!
Я даже не сразу осознала, что произнесла это вслух, да еще и в разгар нешуточной битвы. Мужчины спорили, что‑то друг другу доказывали, возбужденно выкрикивали. Но стоило мне объявить о своем интересном положении, как голоса стихли. Все до единого. Первые люди королевства, которых в зале советов собралось немало, перевели на меня взгляды.
Но смотрела я только в его глаза.
Простучав каблуками по паркету, приблизилась к Редфриту.
– Вернее, беременна я. По крайней мере, так утверждают феи. – Облизав пересохшие от волнения губы, на одном дыхании продолжила: – Понятия не имею, как так вышло, но думаю, это правда. Может, купание в источнике разрушило чары. Или божественные благословения исцелили – боги ведь нас вроде как щедро благословили. Или вот еще версия! Ты больше не ненавидишь Даниэлу, а она не ненавидит тебя, а значит, завязанная на этом чувстве метка потеряла силу. Исчезла. Не знаю…
Но точно знаю, что сейчас, в это самое мгновение, я счастлива как никогда.
– Это правда? – хриплым от волнения голосом спросил Галеано и взял меня за руку, а потом порывисто прижался к ней губами.
Наверное, и в объятиях бы задушил, осыпал бы все лицо поцелуями, если бы не бесцеремонные взгляды графов, маркизов и генералов.
Кивнула, улыбнулась и прошептала, чувствуя, как глаза снова начинает щипать от слез.
– Поздравляю. У нас будет тиранчик.
– Тиранчик?
– Это уменьшительно‑ласкательное от тирана, – объяснила мужу. Слегка виновато.
А он, не будь дурак, сразу догадался. Все понял и, не сдержавшись, рассмеялся.
– И часто мать моего ребенка так меня называла?
– Ну… – Я замялась. Невинно улыбнулась и призналась: – Бывало.
Конец!