Вышли мы счастливые. Дети не переставали обмениваться впечатлениеями, и я радовалась за них. Здесь нет ни компьютеров, ни телевизоров со смартфонами, здесь есть только вот такие шапито и еще небольшие балаганы, где один актер мог представлять целый спектакль, типа кукловода, завесившись мешком над головой. Сценки из жизни, война с оборотнями, любовные похождения – все это рассказывалось с помощью кукол, обряженных в местные наряды. А еще показывали на площади и медведя, танцующего под балалайку или на него похожую трехструнку, пели песенки-шутки ряженные, крутились на круге с веревками молодые парни и девушки. Были и большие качели на десять человек, но мы выбрали на трех и покачались вместе. Власьевна уж устала нас звать пообедать. Уже к вечеру перед самым сном, мы пообедали и поужинали вместе. Ночевали тут же на телеге, укрывшись одеялами и шкурами бараньими. Власьевна еще уголья принесла в чугунке и велела мне менять их в течение ночи.
- Вот там, - показала она, - костер для всех. Так что возьми еще один раз. Хватит на ночь всем.
Зная, что трактира нам не потянуть, да и ночи были уже довольно холодными, ообещала спать в пол глаза и вовремя менять угли в чугунке. Проснулась под утро, едва занялся день, вся замерзшая. Еле добралась до кострища. Набрав горящих угольков, осмотрелась по сторонам, да еще и прислушалась. Весь торг спал. Только всхрапывали кони, да фыркали вдали животные. Кое-кто тоже вставал за углями, молча набирали огненных полешек и уходили к своим телегам.
Я лежала в ногах своих ребят и слушала сама себя. Почему-то мне было неспокойно. То ли праздник и ярмарка перегрузили мою нервную систему, то ли холод возбудил во мне защитные силы, но я не могла заснуть и поеживалась от озноба. И тут вдруг услышала …тиканье! Встрепенулась от неожиданности.
- Показалось?
Но тиканье продолжилось. Привстав, растерянно огляделась по сторонам. Везде было спокойно, но тиканье стало громче. Я растолкала Власьевну.
- Ты чо? – уставилась она на меня с удивлением.
- Надо уходить, - растерянно сказала я, при том озираясь. – Тут волки.
- Какие волки? Окстись! Приснилось тебе чо ли!
- Тикает, - показала я на свою голову, - значит кругом они. Окружают и скоро нападут. Поднимай детей, а я побегу к старшОму, предупредить.
Соскочив с телеги, бросилась к воротам крепости, где стояли вооруженные воины. Их я заметила еще ранее, когда приехали на торжище. Потом они ходили между рядами и присматривали за публикой, чтобы не было драк и побоищ.
Добравшись до ворот, постучала и покричала, чтобы открыли. Через минуту высунулся один караульщик, и сверху показалась голова еще одного.
- Чего стучишь? – сердито спросил нижний. – Чего не спится?
- Волки! – только и смогла сказать я.
- Где? – удивленно вскинулся верхний страж, взяв рукой под козырек.
- Ты что, ополоумел, брат! – вышел воин, и толкнул меня рукой в грудь. - Или обпился самогонки, что будишь караул. Иди, давай, а то получишь темницу вместо своей деревни.
- Да говорю вам, что нас окружают волки! – уже кричала я, отталкивая руку мужика. – Посмотри внимательно! Давай буди всех!
- Я тебе побужу, я тебе побужу! А ну брысь отседова!
Он толкнул меня уже с силой, и я упала на задницу. Он сурово посмотрел на меня и, повернувшись, ушел, закрыв за собой двери ворот.
- Людей пожалели бы, олухи несчастные! – прокричала я в ответ.
Поняв, что не смогу добиться результата, бросилась к своим, по дороге толкая спящих людей, крича, что скоро тут будут волки. Народ спросонья ругался, но вставал, оглядываясь и бурча что-то про сумасшедшего мужика, то есть про меня. Я же двигалась к своим и добралась до телеги, где сидели полностью одетые Власьевна и дети. Они с испугом смотрели на меня и словно спрашивали, что теперь делать. Я же, выхватив из под сенной подстилки топор, который везла с собой на всякий случай вместо оружия, приказала всем им лезть под телегу. Накрыв их попоной, которую сняла с лошади, вскочила на нее без седла (и как это у меня получилось!) и закричала на всю площадь:
- Люди! Прячьтесь! Тут скоро будут волки! Мужики берите топоры, сабли, вилы, будем отбиваться!