С Максом я попыталась поговорить о своих подозрениях, когда он вернулся со службы – в этот раз довольно рано, до ужина.
– Ты ведь понимаешь, что это подозрительно? Будь у таинственного кавалера честные намерения, он непременно бы представился. Написал записку или… ну, не знаю.
– А если он просто очень застенчив?
– Сомневаюсь. В любом случае, мне будет спокойнее, если ты проверишь, кто это может быть.
– Хорошо, Ани. Мне и самому не нравится этот тип. Уже второй букет, – задумчиво произнес Макс. – Да, не мешало бы нашему незнакомцу представиться.
За ужином Магдален ожидаемо завела речь о завтрашнем празднике. Макс подтвердил слова Риты об отведенных для знати местах и прибавил, что в храм непременно пожалует ее величество Алисия, а также его высочество Колин.
– Полагаю, вам понравится служба, Магдален. Речи преподобного Сирила обычно производят сильное впечатление на прихожан.
Мне почему-то казалось (опыт прошлой жизни, не иначе), что служба начнется на рассвете, но выяснилось, что я ошиблась. Явиться в храм предписывалось после полудня.
– Завтра у меня свободное утро, – хитро поглядывая на меня, заявил муж. – Надо хорошенько подумать и решить, чем бы заняться.
– Можно почитать, – предложила наивная Магдален. – Или сыграть в шанданг.
Я залилась румянцем. Вряд ли Макс намекал на игру, похожую на шашки из моего прошлого. Уверена, он имел в виду совсем другое времяпровождение.
* * *
Разумеется, утром нам было не до шанданга. Мы играли совсем в другие игры. Узнай Магдален, в какие именно, точно сгорела бы от смущения.
Я позволила Максу «обучить» меня кое-каким приемам, и поначалу усердно изображала застенчивость, но потом увлеклась, но муж не заметил, что я выпала из роли. Он вообще, по-моему, плохо соображал в тот момент. Только стонал, метался на постели и выкрикивал мое имя. А потом подарил и мне ответную дозу наслаждения.
Ничего удивительного в том, что к завтраку мы спустились с опозданием. Робкая Магдален сидела над полной тарелкой и не решалась приступить к трапезе в одиночестве. Она взяла вилку лишь после того, как Макс отправил в рот первый кусок запеченного в специях мяса.
– Что бы вы хотели принести в дар своей богине, Магдален? – спросил мой муж, когда с едой было покончено.
– Цветы, наверное, – неуверенно ответила кузина. – Или фрукты. Совсем немного, мейн Родвиг, можно самые дешевые.
Макс только махнул рукой.
– Не беспокойтесь, я обо всем позабочусь. Отдам распоряжение Мирту, чтобы вам подготовили корзину.
Я даже не стала спрашивать, что именно должна пожертвовать Реорану я. Максу точно виднее. В результате в экипаж погрузили три корзины, накрытые плетеными крышками. Магдален ерзала на сиденье, бросала на свой дар взгляды, но так и не рискнула заглянуть внутрь, пока Макс не сказал:
– Что же вы не посмотрите, что вам положили?
Я почувствовала благодарность к мужу. Надо же, он точно определил причину беспокойства кузины и дал ей повод удовлетворить любопытство, не показавшись невежливой. И браком с ним меня так пугала Эстелла? Небось просто завидовала: от нее-то Макс отказался.
Магдален осторожно откинула крышку, и я вытянула шею. Да, слуги действительно положили в корзину фрукты: яблоки, персики, сливы, апельсины. Все крупные, спелые, но не перезревшие. А еще поставили горшочек меда и бутылку вина.
– Вот еще, – небрежным тоном, будто только что вспомнил, произнес Макс и бросил сверху на подношения звякнувший кожаный мешочек. – Думаю, Вейне придется по вкусу.
– Благодарю вас, мейн Родвиг, – пролепетала Магдален. – Право же, не стоило…
Макс оборвал ее взмахом руки.
– Перестаньте, Магдален. И можете закрыть корзину: мы уже почти приехали.
Я выглянула в окно и увидела плотное оцепление. За спинами королевских гвардейцев колыхалось людское море. Мне стало не по себе.
– Ох, и сколько же здесь народа!
– Много, – подтвердил Макс. – Запускать в храм будут после того, как ее величество и приближенные к ней особы займут свои места.
– Нам придется ждать?
– Нет, Ани. Вот увидишь, толпа заполнит храм всего за несколько мгновений.
Я только вздохнула. Всегда, с детства, испытывала необъяснимый страх перед толпой.
По счастью, экипаж остановился прямо перед храмом. Нести корзину с подношениями внутрь дарителю предполагалось самому, без помощи слуг, но я прямо-таки взлетела по ступеням, не почувствовав тяжести. Магдален, к моему удивлению, от меня не отставала. Перед входом пришлось ненадолго задержаться, чтобы взять у служки и накинуть на голову ритуальное покрывало. Мне досталось красное с золотым шитьем, а кузине – синее с серебряным. В прошлом году и у Аниты было такое же – цвета Вейны. Я с тревогой вглядывалась в лица служителей, боясь узнать в одном из них Алекса, но экс-возлюбленного так и не заметила. Уже успокоившись, омыла руки и умылась, подхватила опять корзину и уверенно направилась вслед за Максом к статуе Реорана. Поставив у подножия свое подношение, посмотрела на мужа: что теперь? В этот раз ни лить вино, ни бросать цветочные лепестки не предполагалось: в центре установили возвышение, здорово смахивающее на университетскую кафедру. Наверное, именно отсюда Сирил и будет читать проповедь.