И зачем только Дима взял с собой этот маркер?!
И еще один вопрос: что за операцию бойцы проводили в глуши Зоны Отчуждения? Неужели «охотились» на безобидного юродивого?
Странно все это…
Краем глаза Макс увидел, как стоявший рядом с ним Женька опустил руки и поднял из травы…
Это был тот самый шар, который держал в ладонях сумасшедший мужик. Правда, теперь он не светился и был похож на шарообразный, хотя и не идеально ровный, оплавленный камень. И как только будто бы завороженный Женка прикоснулся к нему обеими руками, шар засветился.
- Ты…- запнулся один из бойцов, увидев происходящее. Он молнией подскочил к Алексееву и двинул его телескопическим прикладом по голове. Шар выпал из рук, послышался щелчок, и сияние исчезло.
- Ты что наделал, урод?!- завопил боец. Он склонился к земле, поднял три осколка, на которые раскололся шар.
И принялся избивать Женьку ногами.
Макс не вытерпел. Он бросился на обидчика друга, вцепился в его ноги, надавил плечом, опрокинув того на землю. Потянулся к винтовке, но тут другой боец ударил его ногой в лицо, отчего Макс отлетел назад, к погребу. Он попытался зацепиться за стену, однако пальцы соскользнули, и он кубарем покатился вниз по остаткам лестницы. Следом ударила автоматная очередь. Потом послышался голос:
- Держи, тварь!
И в погреб полетела граната.
Взрыв, пыль, звон в ушах…
Но прийти в себя ребятам не дали.
- Встать, живо! Руки держим за головой…
- А где еще один?- воскликнул другой боец.
Ребята завертели головами и… не обнаружили Женьки Алексеева. Похоже, парень, воспользовавшись суматохой, дал деру.
- Вот же сучара, сбежал!- подтвердил их подозрения кто-то из людей в черной униформе и выпустил длинную очередь по окрестным кустам.
- Да и хрен с ним, все равно долго здесь не протянет,- сказал другой.- Скоро Выброс,- окинул ребят взглядом и добавил:- Детский сад какой-то… на прогулке… Ну, чего стоим? Шевелите ногами! Вперед!
Глава 2
Женьке Алексееву было страшно… и больно. Не то, чтобы его в жизни никогда не били ногами – всякое бывало. Но еще никто не ставил его на колени, угрожая при этом оружием.
А главное, за что? Что они такого сделали? Ну, проникли не совсем законно на территорию, куда посторонним вход запрещен. Но разве за это убивают?
Перед глазами стоял труп Харченко, изрешеченный пулями.
За что они его?
Размышляя обо всем сразу, он почувствовал легкое покалывание в колене, скосил глаза и увидел какую-то штуковину рядом с ногой. Она едва заметно светилась и… какое-то странное чувство, будто…
Если бы кто-нибудь спросил Женьку, какого ляда он взял в руку этот треклятый шар, то он бы не смог дать точного ответа. Вот шар лежит в траве и будто бы подмигивает ему своей синевой. А в следующий момент в его голову врезается приклад автомата, и шар выпадает из его рук. Что было между этими двумя моментами, он не помнил.
Когда его избивали, было больно и обидно. За что?! Потом вмешался Макс. Он всегда защищал Женьку, когда того колотили – и во дворе, и в школе. Вот и сейчас не стерпел.
А потом… потом… они убили… Макса…
Женьку переклинило. Ноги сами подорвались с места, и он побежал. От страха, от безнадеги, просто потому, что не смог остаться на месте. Ломанулся в кусты, росшие на углу дома, продрался сквозь заросли, расцарапав лицо. Все ждал, что вот-вот наткнется на забор, но никакой преграды не оказалось, и он побежал через лес, огибая деревья в предрассветных сумерках.
Позади затрещал автомат. Одна из пуль прожужжала совсем рядом, другая звучно стукнула в дерево… Женька втянул голову в плечи, запетлял зайцем, умышленно затесался в густой кустарник, словно он мог его защитить. И бежал, бежал, бежал… В голове стучала одна единственная мысль:
Они убили Макса…
Преграда появилась неожиданно – Женька едва успел выставить руки, и налетел на скалу…
А разве были какие-то скалы вблизи села?
Эта мысль промелькнула молнией и исчезла.
Алексеев метнулся влево, потом вправо, снова влево.
Куда бежать?!!
Он был уверен, что люди в черном его преследуют, идут по пятам, знают, где он, потому и не стреляют.
Они хотят взять его живьем…
Нужно было бежать дальше. Но куда?
Свернул все же налево и, снова продравшись сквозь кусты, побежал вдоль скалы.
С каждой минутой становилось все светлее. Теперь Женька лучше видел дорогу, но ведь и преследователям было легче его обнаружить.
Бежать…
Он начал задыхаться – давно не бегал так быстро и так долго. В последнее время он перемещался либо на велосипеде, либо на автобусе. Давно уже клянчил у родителей мотороллер или хотя бы гироскутер, но у тех вечно не было денег. Мысль о том, что так долго он не протянет, постепенно становилась доминантной. Нужно было куда-то спрятаться, отсидеться, отдохнуть.