Тем лучше для охотника. И тем хуже для жертвы.
Чтобы не тратить понапрасну силы, Алексеев волевым решением дезактивировал необычное зрение и сделал еще одно открытие. Оказывается, Упырь не использовал в данный момент инвиз, а попросту мимикрировал, сливаясь с окружающей его средой. Наверное, тоже экономил силы. И лишь зная о его присутствии, можно было разглядеть нечеткий силуэт.
Женька крался медленно, не дыша – уж в этом он точно не нуждался. То ли он так старался, то ли всему причиной его нынешнее состояние, но не зашелестел ни один листок, не треснула ни одна тростинка. И Алексеев сократил расстояние - до Упыря оставалось метров десять. И лишь после этого чудовище что-то почувствовало. Именно почувствовало, а не услышало или увидело. Оно дрогнуло, приподняло голову, медленно повело ею из стороны в сторону, словно локатор, сканирующий местность.
Женька не знал, на что еще способен этот хищник, поэтому попятился назад и спрятался за кустами прежде, чем Упырь повернул голову в его сторону. Но, похоже, сквозь заросли он не видел, потому что безостановочно скользнул взглядом и, успокоившись, вернулся в свое изначальное положение.
Женька выждал немного, размышляя о том, как обмануть чуйку Упыря? Достаточно ли будет одного желания? Решившись, он совсем уж медленно начал приближаться, уставившись в затылок чудовища и мысленно уверяя его в том, что он ничего не чувствует. Кажется, это сработало. Женька преодолел ту самую границу, за которой в прошлый раз забеспокоился Упырь. Но теперь он никак не реагировал, продолжая клевать носом.
Восемь метров… Семь… Пять…
Женька понятия не имел, зачем он все это делает. Наверное, ему просто хотелось проверить свои возможности. Ни убивать Упыря, ни причинять ему какой-либо вред он не собирался. Разве что немного пошалить.
И, наверное, он выбрал не самый удачный объект для своих экспериментов. Сделав еще один шажок, он потерял Упыря из виду, хотя тот только что находился перед ним и совсем рядом. Похоже, чудовище ушло в инвиз. Уже через секунду Женька почувствовал опасность, угрожающую ему со спины, резко обернулся - никого. А когда вернулся в исходное положение, увидел перед собой Упыря. Но отреагировать не успел: чудовище мигом схватило его за горло, легким движением оторвало от земли, приблизило к себе и потянулось своими щупальцами к голове Алексеева.
- Оставь его, Лот!- со стороны дома послышался строгий голос Дока.- Он молодой еще. Молодой и глупый. Отпусти его!
Упырь не спешил выполнять скорее просьбу, нежели приказ человека, еще какое-то время сверлил пронизывающим взглядом близко посаженных кровавых глаз Женьку, но потом оттянул щупальца и поставил пацана на землю. Явно без малейшего удовольствия. После чего рыкнул, ушел в инвиз и сбежал, треща тростником. Алексеев не видел его, но точно знал, что в радиусе ближайших сорока метров его нет.
- Иди сюда!- а вот теперь из уст Дока прозвучал именно приказ, и Женька виновато поплелся к дому.
Лицо у наставника было такое, что, казалось, он готов был ударить своего нерадивого ученика. Но пока Женька шел, Док подостыл. Еще некоторое время он сверлил взглядом стоявшего перед ним парня, потом произнес:
- Ты все понял?
Женька кивнул.
- Рано тебе еще тягаться с Охотником. Да и шуток он не понимает. Теперь он за тобой внимательно будет следить, так что держись от него подальше… Идем…
Он первым шагнул в двери, но тут же замер и резко обернулся. Его взгляд, устремленный вдаль, заскользил по-над головой Алексеева. В этот момент он очень напоминал того самого Охотника, которого называл Лотом. И еще – он был явно встревожен.
- Ш-ш-што?- заикаясь, спросил Женька.
- У нас гости… Сам Харон пожаловал, да не один, со свитой.- С сожалением посмотрел на Женьку и добавил то, что тот боялся услышать больше всего на свете: - Они идут за тобой…
***
Глушакову очень не понравился бесполый голос, звавший его в темноту. Да и сама темнота – тоже…
…А может, это она его и звала?
…Свет фонарика бил всего на метр-полтора, а потом упирался в черную непроглядную стену. Предчувствие, срывавшимся на фальцет голосом, кричало: «Не ходи ТУДА!!!»
А своему предчувствию Санька привык доверять. Поэтому медленно попятился назад, пока не добрался до лестницы, а потом развернулся, и, спотыкаясь едва ли не на каждой ступеньке, помчался наверх.