— Ммм, только каждый день моей жизни. Я была единственным ребёнком в начальной школе, у которого всегда в шкафчике лежал запасной дождевик, зонт, шапка, варежки и шарф.
— Думаю, я однажды украл зонт из твоего шкафчика.
— Украл. На нём были ёжики, и он был просто восхитительным. Ты ударил им по флагштоку, и он весь покорёжился.
— Прости. Куплю тебе новый. — Я провёл рукой по своей небритой челюсти. — Я не брился сегодня. Или вчера.
— Сейчас уже поздно об этом беспокоиться.
Я немного повозился с волосами и поймал её усмешку в зеркале.
— Что?
— Ты просто помешан на своих волосах.
— Это не так. — Но на самом деле так. Если бы она не стояла прямо здесь, я бы достал фен и придал им немного больше объёма.
— Конечно, так. Держу пари, у тебя больше средств для укладки, чем у меня. — Она кивнула на шкафчики под раковиной. — Открой.
— Нет.
Она оттолкнула меня локтем и открыла одну из дверец, затем разразилась смехом.
— Боже мой! У тебя больше средств для волос, чем у меня и Винни вместе взятых! Это мусс?
— Хватит. — Я схватил её сзади и вытащил из ванной. — Нам пора ехать. Ты ведь торопишься, помнишь? Надевай ботинки.
Но я не сразу отпустил её. Я был больше и сильнее, и мне захотелось немного снизить её тон, продемонстрировав это. И, честно говоря, её волосы пахли потрясающе — словно лето на пляже. Я едва не спросил, каким шампунем она пользуется.
— Отпусти меня, ты, зонторазрушитель, — сказала она, вырываясь из моих рук.
Я задержал её чуть дольше, чем следовало, а затем отпустил. Вернувшись в ванную, я закрыл дверь, сделал свои дела и вымыл руки. Понимая, что она услышит фен, если я его включу, я решил просто поправить волосы пальцами. После быстрого пшика одеколоном я бросил пару средств для укладки в сумку, спрятал их под джинсами и свитером и застегнул молнию.
Когда я открыл дверь, она стояла прямо там, с улыбкой на лице.
— Ты взял мусс? Метель может испортить твою причёску.
— Иди, — рявкнул я, мягко подтолкнув её сумкой. — Мы опоздаем.
Я вышел за ней, закрыл дверь и открыл багажник своего внедорожника. Температура резко упала, и ветер усилился. Снежинки, которые мягко падали с неба, когда мы выезжали из Абелар, теперь летели горизонтально. Я закинул свою сумку в багажник, и через несколько минут мы снова были на шоссе.
— Прямо как в романтическом дорожном путешествии, — сказал я, направляясь на север.
— Нет, не так — это рабочее мероприятие, — она ткнула меня в плечо. — Моё рабочее мероприятие. Не забудь оставаться в тени, помнишь?
— То есть не снимать штаны и не танцевать на столе?
— Я убью тебя штопором. А потом подправлю тебе причёску прямо в гробу.
— Чёрт. Я буду держаться подальше.
— Спасибо. — Через пару минут она вдруг спросила: — Что это за запах?
— Какой запах?
— Этот запах. — Она наклонилась ко мне, почти уткнувшись лицом в мою шею. — Ты надушился?
— Забыл, — соврал я, ощущая, как участилось моё сердцебиение от её близости. — Может быть.
Она засмеялась.
— Зачем?
— Не знаю. Мне нравится хорошо пахнуть.
Она вдохнула ещё раз, а затем откинулась на своё сиденье.
— Пахнет действительно хорошо.
Я бросил на неё удивлённый взгляд — редкий комплимент от Элли.
— Спасибо.
— Пожалуйста.
Сосредоточившись снова на дороге и снеге, который кружил над асфальтом, я почувствовал тепло под пальто, думая о том, как мои руки скользили по её телу в темноте.
Глава 4
ЭЛЛИ
Господи, как он хорошо пахнет.
У меня всегда было обострённое обоняние — это здорово помогало в работе, — но сейчас я хотела бы его отключить.
Его запах наполнял мою голову и делал с моим телом приятные, но тревожные вещи: согревал кожу, будоражил внутри, учащал пульс. Он вызывал у меня мысли, которых я не хотела, заставлял задумываться о том, о чём мне вообще не стоило думать: как он целуется, как он выглядит голым, эгоист он в постели или умеет доставлять удовольствие.
Парень вроде Джанни, который знает, насколько он привлекателен и никогда не испытывал недостатка во внимании женщин, наверное, был бы эгоистичным любовником, верно? Или его эго требовало бы, чтобы женщина никогда не покидала его постель неудовлетворённой? Несмотря на его самоуверенность, я никогда не слышала, чтобы он хвастался размером своего члена или количеством женщин, с которыми он переспал. Он любил непристойные шутки и был неутомимым в флирте, но не хвалился своими сексуальными завоеваниями.