— Почему от тридцати? Тебе ведь всего двадцать три.
Как и ему, что, собственно, и было причиной моего ответа.
— Знаю, но мне кажется, что мужчины постарше лучше в постели.
На самом деле, у меня никогда не было никого старше двадцати восьми.
— В каком смысле?
— Просто… более терпеливые. Более знающие. Парни двадцати с лишним лет думают, что они идеальны, только потому что у них молодое тело, особенно если они — ну, ты знаешь — хорошо сложены. Но дело не только в размере лодки. Движение по волнам тоже важно.
Он фыркнул.
— Ты плавала не на тех лодках.
— Следующий вопрос. — Я посмотрела на экран. — Опиши идеальную прелюдию.
— Что такое прелюдия?
Я подняла взгляд и моргнула.
— Шучу, — сказал он, смеясь. — Боже, тебе бы видеть своё лицо. Идеальная прелюдия, хм. Ну, это зависит от случая. В отличие от твоих двадцатилетних "двух толчков и готово", я считаю себя терпеливым и щедрым. Пробую разные вещи и смотрю, на что она реагирует.
— Например? — Слова вылетели, прежде чем я успела их остановить.
Его губы слегка приподнялись в полуулыбке.
— Просто… разные вещи. Руки. Или рот. — Он сделал глоток вина. — Язык.
Я не могла перестать смотреть, как его губы касаются края бокала. Под его свитером, который теперь был на мне, и моей блузкой кожа вдруг стала горячей и влажной. Я изо всех сил старалась дышать тихо.
— Теперь ты, — сказал он. — Опиши идеальную прелюдию.
Твои руки на моих бёдрах. Твой язык на моём горле. Твои губы так близко к моим, но я не позволяю тебе поцеловать меня. Не позволю.
— Элли?
Я снова сфокусировалась на его глазах — тех самых глубоких голубых глазах, которые знали, о чём я думаю, я была в этом уверена, — и сделала ещё один глоток.
— Пас.
Он рассмеялся, его выражение лица было торжествующим, как будто он выиграл раунд.
— Следующий вопрос.
— Если бы у меня была горячая сестра, ты бы позволил ей тебя соблазнить?
— Хм. А твоя мама вариант?
Я метнула в него сердитый взгляд, даже несмотря на то, что в голове вдруг всплыл тот сон о его горячем папе.
— Расслабься, я шучу. Да, я бы позволил твоей горячей сестре меня соблазнить. Но я даже не собираюсь спрашивать про моих братьев.
— Почему нет? Как ты узнаешь, что я не позволю близнецам меня соблазнить? Им ведь двадцать один, да? — Я лукаво улыбнулась. — Может, я даже позволю им сделать это одновременно.
У Джанни отвисла челюсть.
— Это не смешно. Ты бы позволила этим идиотам, но не мне? Они даже не входят в твой возрастной диапазон.
Я пожала плечами.
— Они не дразнили меня так, как ты. И они не раздражают меня каждый день на работе.
Он потянулся за моим телефоном.
— Дай-ка я выберу следующий вопрос.
— Ладно. — Я открыла пачку чипсов с барбекю и начала их есть. — Знаешь, эти чипсы удивительно хорошо сочетаются с этим вином.
Он наклонился и сунул руку в пачку, засунув чипсину в рот.
— Ты права. Надо провести мероприятие, где мы будем сочетать закуски из заправки с хорошим вином. Типа экономишь на еде, но тратишься на вино.
— Да! — Мой бокал опустел, и я встала, чтобы взять бутылку с кухонного стола. Налив себе щедрую порцию, я вернулась к кровати и наполнила бокал Джанни. Поставив бутылку и свой бокал на столик, я засунула руки под свитер и вытащила блузку из брюк. — Эй, закрой глаза.
Он поднял взгляд от моего телефона.
— Зачем?
— Потому что я хочу снять брюки. Они неудобные.
— Ты сказала, что мне нельзя снимать штаны. — Он указал на меня пальцем. — Это двойные стандарты.
— Ладно, тогда сними свои, но отвернись.
— Договорились. — Джанни слез с кровати и вытащил из своей спортивной сумки джинсы. Бросив их на кровать, он повернулся к ванной и расстегнул ремень. Затем расстегнул пуговицу на брюках. Затем медленно опустил молнию. Потом, через плечо, посмотрел на меня. — Ты собираешься стоять и смотреть?
Смутившись, я резко развернулась к кухне. Поспешно сняв свои брюки, я бросила их в сторону и схватила красно-черное клетчатое одеяло с ножной части кровати. Обернув его вокруг себя, я украдкой взглянула на Джанни, когда он натягивал джинсы. Край его рубашки прикрывал его ягодицы, так что я даже не увидела, в каком он белье — или носит ли он белье вообще. А вдруг он предпочитает обходиться без него?
Я быстро отвернулась обратно к кухонному уголку и стояла, сердце колотилось. Услышав звук молнии, я спросила:
— Ты уже прилично одет?