Прося Бога даровать мне немного больше контроля, чем я был способен сам по себе, я обнял ее за спину и зарылся лицом в ее грудь, посасывая один сосок, взяв его между зубами и поглаживая его твердый маленький кончик.
Она вскрикнула и двинула бедрами быстрее, и я почувствовал, как предательский прилив тепла разливается у основания моего позвоночника — но в тот момент все, что я мог сделать, это молиться, чтобы она была со мной. Ее голос повысился, а нижняя часть моего тела напряглась, и затем я кончил в нее горячими, лихорадочными толчками, пока она продолжала двигаться надо мной. Я запаниковал, что кончил слишком рано, но в тот момент, когда мой оргазм утих, начался ее, и я почувствовал, как ее тело сжимается вокруг меня в быстрых, ритмичных импульсах, которые сделали ее безмолвной и замедлили движение ее бедер до почти неподвижности.
Когда она отдышалась, она поняла, что моя голова все еще лежит в ее руках, и опустила руки. Но я остался там, где был, обняв ее за спину, мой лоб коснулся ее груди.
Она изогнулась.
— Отпусти меня.
— Никогда. — Я обнял ее другой рукой. — Теперь ты моя. И я собираюсь держать тебя запертой в этой комнате, чтобы ты была моей сексуальной пленницей навсегда. Или я буду твоим. Мне подходит.
— Джанни, ну хватит. — Но она рассмеялась, и этот звук наполнил меня непонятным, но приятным счастьем. — Мне нужно встать и размять ноги.
— Ладно. — Я отпустил её, и она осторожно поднялась, а потом направилась в ванную.
Пару минут спустя она вышла, а я отправился туда сам. Когда я вернулся, она уже уютно устроилась под одеялом на своей стороне кровати, повернувшись к стене. Я лег на свою сторону, полностью готов соблюдать её правило «без прикосновений».
Я лежал на спине, с закрытыми глазами, и уже почти засыпал, когда она в очередной раз удивила меня, повернувшись и прижавшись ко мне сбоку.
— Это что? — спросил я, обнимая её рукой. Она снова надела мою футболку.
Её щёка лежала на моём плече.
— Это чтобы согреться, и только.
— Понятно. То есть, чтобы было ясно — это не обнимашки?
— Это не обнимашки. И даже не думай придумывать что-то ещё.
— Не волнуйся. Даже у моего тела есть пределы. Мне точно нужен перерыв до утра.
Она шлёпнула меня по груди.
— Выбрось эту мысль из головы. Всё закончилось. Мы использовали оба твоих презерватива.
— Верно. — Я провёл рукой по её спине. — Но это было весело.
— Так и было. — Она мягко рассмеялась. — Я даже не хочу тебе это говорить, потому что ты зазнаешься, но это было больше оргазмов, чем я когда-либо испытывала за одну ночь.
— Чёрт возьми, да. — Свободной рукой я пару раз постучал себя по груди, словно пещерный человек. — Но знаешь, как бы мне ни хотелось взять всю заслугу на себя, часть её принадлежит и тебе.
— О, спасибо.
— Я серьёзно. Ты чётко давала понять, что тебе нравится, что ты хочешь и как ты этого хочешь. Может, дело было в этом.
— Может быть. — Она начала играть с волосками на моей груди. — Или ты просто талантлив.
— В духе нашего перемирия, давай скажем, что верно и то, и другое.
— Согласна. Но завтра перемирие заканчивается, ладно? Мы не можем начать ладить всё время. Моя жизнь будет казаться ложью.
— Договорились. Я всё равно не смогу перестать тебя дразнить. Это слишком весело — может, не так весело, как всё остальное, но близко.
Она замолчала на пару минут, но я знал, что она не спит — её пальцы всё ещё легко касались моего торса.
— Элли. Можно тебя кое-что спросить?
— Конечно.
— Почему ты согласилась на второй раз?
Её ответ не прозвучал сразу.
— Из-за того, что ты сказал. О том, что всегда будешь на моей стороне.
— Правда?
— Да. Что-то в этом заставило меня почувствовать себя в безопасности.
—Хорошо. — Меня странно тронуло, что она использовала именно эти слова, что я заставил её почувствовать себя в безопасности. Делал ли я когда-нибудь кого-то таким?
— Это было осознание, что, какими бы ни были наши отношения на поверхности, у нас глубокая история. Я почувствовала, что ты был искренним, когда сказал, что я тебе важна.
— Я был.
— Так вот, что подтолкнуло меня к этому решению — осознание того, что ты никогда не сделаешь ничего, чтобы меня обидеть, и защитишь меня, если потребуется.
Я сглотнул.
— Я бы защитил.
Но теперь в голове крутилась одна мысль — то самое предложение от Фионы Дафф. Я так и не рассказал об этом Элли. Считалось ли это ложью? Увидит ли она в этом предательство? Будет ли ей больно узнать, что я скрыл это?