— Хорошо, — Чимин наконец то устал и сел прямо на пол, укутав коленки безразмерной кофтой, — Думаете это нормально? Делать вид, что всё в порядке.
— Жизнь продолжается, — RM не собирался поднимать эту тему и демонстративно отошел на другой конец сцены.
— Но не у всех… — тихо бросил ему в след Шуга.
Звукорежиссёры наконец настроили оборудование и можно было приступить к репетиции. Это был единственный прогон перед концертом и необходимо было всё хорошенько отладить. Свет, звук и позиции — всё это требовало пристального внимания как парней, так и команды стафа.
Намджун нервничал. Как лидер, он понимал, что должен собрать команду воедино, мотивировать, подбодрить, решить организационные вопросы и сделать массу других важных дел. Но как обычный уставший человек он хотел перекатывать камушки произошедших событий, рефлексировать и… читать Метаморфозы Кафки под пинту-другую крепкого тёмного пива.
***
— Черт, да погоди ты, — я запыхалась, несясь по тесным коридорам ведущим куда то наверх.
— Не могу, — коротко бросил Джонхён, — Мне тревожно.
Не смотря на довольно скромный рост, двигался он с крейсерской скоростью, словно двухметровый бегун у которого на кону золотая медаль, гарантирующая ему безбедную старость в трех реинкарнациях. Днем от тревоги страдала я, теперь он. “Дошло наконец” — промелькнуло ехидное.
— Что с ним может случиться в огромном здании полном людей? — из зала доносились раскаты мощных музыкальных партий и громкие, но не особо старающиеся голоса парней. Обычный саундчек.
— Точно! — Хён остановился, я впечаталась лбом в его лопатку и испытала фантомную боль, — Тут нет людей!
Я огляделась по сторонам, проанализировала весь наш путь и поняла, что чем ближе мы к залу, тем меньше людей нам встречается. На последнем отрезке пути мы вообще были исключительно одиноки.
А должно было быть наоборот, немцы не лишены любопытства и точно были бы не прочь послушать легендарный корейский бойзбэнд.
— Нужно успеть, пока… — парень замолчал.
Вместе с ним затихла и музыка, исправно игравшая до этого момента. Мелодия сольной песни Тэхёна растворилась в звонкой тишине фонящего оборудования. Я рванула вперед, слабо представляя куда бежать и что делать; моё остановившееся в посмертии сердце сделало крайне нервный тыгдык.
По кирпичикам
— Оставим тебя отрепетировать соло, — они всегда уходили на этом моменте; Тэтэ любил чувствовать чувства.
— Ребят… — парень окликнул уходящих хёнов, — Может быть вы…
— Не парься, — Рэпмон частенько делал поспешные выводы, — Мы прогуляемся до гримерной, проверим как там дела, репетируй пока.
Мони улыбнулся, забавно зажмурившись и крутанулся, чуть не ударившись лбом о косяк.
— Может… Может быть вы сегодня останетесь со мной?… — сказал он уже закрывшейся двери.
Тэхен знал, что друзья поступают так ради его блага, что он сам всегда выгонял их, это уже просто вошло в привычку. Он знал всё это, но знание не освобождает от эмоций. На глаза навернулись слезы, а грустная мелодия его собственной песни забила последний гвоздь в гроб тоски. Парень опустился на сцену и обхватил колени, подтянув их к подбородку. Зажмурившись, чтобы прекратить рыдать он не сразу понял, что это не из-за слез перед глазами чернота. И не из-за заложенных ушей он не слышит ни малейшего звука мелодии.
Зал погрузился в кромешную тьму, ни единого огонька не мигало на микшере звуковика, ни один софит не подавал признаков недавней жизни. Обычно им требовалось около минуты чтобы остыть и перестать тускло светить, софиты были путеводными звездочками каждого музыканта.
— Свет отключился? — спросил он у пустоты перед своим носом, но тут же собрался с силами и громко выкрикнул: — Почему погас свет?!
Ответом ему была тишина, какая-то холодная и бесконечно мрачная. Тэхён поёжился и закрыл глаза — смотреть в черноту зала пугало до чертиков. Раньше он не боялся ни одиночества, ни темноты... По крайней мере когда кто-то из парней был рядом, тогда точно не боялся, а в одиночку... Он никогда не сталкивался с чем-то подобным один на один. Он никогда прежде и не был один.