И вот, опять выбор одежды, как всегда, «нечего надеть». Хоть в моей школе не была введена форма, я любила одеваться как подобает месту, поэтому надела чёрные прямые штаны и блузку мятного цвета, мне шёл этот оттенок. Довольно улыбнувшись, я уже хотела выйти из комнаты, но моё внимание привлекла большая коробка на подоконнике. Раньше её не было, а может, я не заметила? Любопытство взяло своё, осторожно взяв её и положив на кровать, я начала аккуратно снимать лиловый бант. Пальцы слегка дрожали, открыв её, я ахнула.
В коробке лежала красивая фарфоровая кукла с тёмными кудрями, та самая, которую я увидела на витрине в тот день. Невольно я закатила глаза, положив куклу обратно. Так-с, уже известен отправитель. Не могла понять, что творится в голове у этого парня. Ещё и ошейник какой-то, ему его одеть надо, вот тогда я, может быть, осталась бы довольна. Как же он раздражал… ар-р-р. Сейчас я зла по максимуму.
Громкий сигнал раздался по всему дому, дойдя до комнаты. Спустившись вниз, я приоткрыла дверь. Перед калиткой стоял чёрный лимузин.
— Ха… Нет. Только не он. Что он вообще тут забыл?
Так, Лили, надо всего лишь тихо закрыть дверь и притвориться, что никого нет дома. Но не тут-то было.
Дверь резко дёрнули с другой стороны, потеряв равновесие, я упала. Вошёл высокий накаченный мужчина, оглядел комнату и опустил свой взгляд вниз, смотря прямо на меня, он прислонил пальцы к уху и кивнул, скорее всего, у него там рация. Он пошёл на меня.
Всё ещё сидя на полу, я поползла от него, но через секунду я уже была под рукой этого качка.
— Эй, отпусти меня! Какого хрена тут происходит?
Всё, что я могла, это попробовать кричать и просить отпустить. Сразу поняла, что рыпаться тут бесполезно, поэтому смирилась и ждала своей участи.
Дверь лимузина открылась, и меня закинули в салон.
— Ай, можно было и аккуратнее!
Потерев ушибленное бедро, я села в кресло и сложила руки на груди.
Передо мной сидел Максфорд в сером костюме и с зелёным галстуком.
— И что это, чёрт возьми, значит? Почему меня крадут из собственного дома? — раздражённо начала я.
— Хах, крадут? Ты, кажется, забыла? Ты принадлежишь мне. И я вправе делать с тобой, что захочу. С этого дня ты едешь в школу и из неё вместе со мной, — ухмыльнувшись и сложив руки на груди, произнёс Макс.
— Стоп. С какой это радости? Я не давала своего согласия. Чёрта с два я буду слушать тебя! Выпусти немедленно! — уже кричала я.
Макс рывком приблизился ко мне. Я зажмурила глаза и сжала губы.
— Ты очень мило выглядишь. Но мне не нравится, что ты не подчиняешься. Ты сама выбрала быть моей игрушкой, когда вчера сбежала. У тебя ведь был выбор.
Макс сжал мои запястья ещё сильнее и спустил меня вниз, я оказалась под ним. Его губы впились в мою шею, всасывая кожу медленно и грубо.
— Больно! Хватит! — захныкала я.
Я начала брыкаться ногами, но он сжал их своими коленями. На глазах появились слёзы. Мои губы были всё ещё стиснуты.
— Открой рот, — приказал он.
Отрицательно покачав головой, я отвернулась.
Снова жгучая грубая боль в шее, только теперь на другой половине. Ещё с большей силы он впивался в участок кожи, жадно и резко покусывая.
Я не могла сдерживаться и разжала губы, вскрикнув…
Последний укус в шею, и горячие губы впились в мои, но я не собиралась сдаваться, резко стиснув зубы, я укусила его за кончик языка.
— Чёрт, ты что творишь? — крикнул он.
Я, не ответив, оттолкнула его от себя, кинула ему дурацкий ошейник и выбежала из машины.
Из глаз градом шли слёзы, скорее всего, вся косметика уже потекла. Ноги дрожали и подкашивались. Шея ужасно болела в пострадавших местах, на запястьях были красные следы. Я зарыдала в голос и побежала в противоположную сторону от школы. Забежав в ближайшую кафешку, я закрылась в туалете. Я долго не осмеливалась посмотреть в зеркало, но всё же решилась.
— Твою мать, — единственное, что у меня вырвалось.
Учащенно дыша, я с испугом смотрела на своё лицо. Потёкший макияж ещё полбеды, но огромные два засоса на шее… Я слегка дотронулась кончиками пальцев до него, как будто тысячи иголок воткнулось в это место, ужасно жгло. В таком виде точно нельзя идти в школу. Будь моя воля, я бы вернулась домой, но мама увидит это, и мне мало не покажется.
Смыв косметику, я снова начала рассматривать шею, думая, как можно это замаскировать. К счастью, в сумке я всегда носила косметичку, тщательно замазав корректором засосы, я посмотрела в зеркало. Глаза были всё ещё опухшие от слёз, смирившись, я пошла в школу.