— Лариса Ивановна, можно завтра? — взмолилась Славка.
— Нет, — коротко ответила Лариса. — Я заказала билет до твоего Усть-Пердищенска. Возьмешь в кассе на свое имя.
Она достала кошелек и бросила на стол две стодолларовые бумажки.
— Спасибо, — тихо сказала Славка.
— Не за что. Потом вычту… Хоть раз мелькнешь в Москве — забудь, как меня зовут, поняла?. Рейс в девять тридцать из Домодедова… — Лариса посмотрела на часы. — Поехали ко мне, — сказала она. — Кофе попьем, почирикаем. Я тебя потом в аэропорт отвезу.
Славка опустила глаза.
— Я сама доберусь, Лариса Ивановна.
— Ну хочешь, в казино поедем?.. — предложила Лариса. — Денег проиграем, а? Будет что рассказать…
Славка отрицательно покачала головой.
— К Владу поедешь?
Славка кивнула, умоляюще глядя на нее. Лариса желчно усмехнулась:
— Ты у него пятьсот первой будешь.
— А он у меня — первым.
Лариса посидела еще, тоскливо глядя перед собой. Потом допила джин и встала.
— А и то правда, — сказала она. — Что с пьяной старой бабой время убивать!
— Ларисочка Ивановна… — вскочила Славка.
— Отстань, — досадливо сказала та. — Твоих соплей мне для счастья не хватает…
Лариса шагнула было к выходу. Торопливо обернулась, взяла Славку за руку, будто вспомнив, что не успела за весь день сказать что-то самое главное.
— Слушай… — начала она. И замолчала.
Славка ждала, напряженно глядя на нее, ожидая хотя бы улыбки, чтобы броситься к ней на шею.
— Ты подумай… — наконец сказала Лариса. — Захочешь — вернешься…
— Когда? — не поняла Славка. — Сегодня?
— Я никогда никому это не говорила. Подумай…
Она кивнула и пошла, оставив Славку в растерянности. Оглянулась на ходу с насмешливой улыбкой:
— Да, про резинку не забудь! Постесняешься ведь сказать. А СПИД не спит!
Славка, поглядывая на часы, ждала на углу за светофором. Из дворца молодежи шумными компаниями расходилась публика, кто-то ловил такси, и Славка перебегала то вперед, то назад, чтобы не оказаться в толпе.
У служебного входа раздался визг фанаток, прямо из двери появился Влад на мотоцикле, скатился по ступенькам. Фанатки бежали рядом, держась за его куртку. Охранники отдирали их руки, раскидывали девок в стороны. Наперерез уже неслась толпа, дежурившая у другого входа. Влад дал полный газ, мотор взревел, тяжелый «харлей» встал на заднее колесо, и он помчался по проспекту, без шлема, с развевающейся по ветру черной гривой. Притормозил около Славки, она забросила сумку на одно плечо, гитару на другое и села сзади, пристроив тигренка посередине, сцепив руки замком на груди у Влада.
Они неслись по городу, цветные огни реклам сливались в одну бесконечную пеструю ленту, и небоскребы кренились на поворотах.
Гктара у Славки за плечом взлетала и билась по ветру, как парус. Влад оглянулся и подмигнул ей. Счастливая Славка засмеялась и прижалась щекой к его кожаной спине.
Влад заглушил мотор и скатился на тормозах по узкому переулку. Осторожно выглянул из-за угла: человек десять самых стойких фанаток караулили у подъезда. Влад достал из недр своей необъятной куртки телефон, набрал номер.
— Валера, открывай.
Автоматические ворота подземного гаража поползли вверх.
— Держись крепче, — кивнул он Славке. Он завел мотор и с места рванул мимо фанаток к гаражу. Те кинулись следом, но опоздали — мотоцикл проскочил под поднятыми наполовину воротами, и створка тотчас пошла вниз. Пара девчонок попыталась пролезть внутрь, но охранник привычно вытолкнул их обратно.
Влад открыл дверь и пропустил Славку в квартиру. Стащил куртку и тяжелые ботинки.
— Я сейчас. Музыку там включи, если хочешь. — Он скрылся в ванной.
Славка прошлась по квартире. В одной комнате висели на стенах плакаты и фотографии мотогонок, на полке выстроились спортивные кубки. В другой стояли огромные колонки квадросистемы, посреди комнаты с потолка нависало металлическое брюхо дирижабля с маленькими прожекторами, широкая низкая кровать была прикреплена к нему четырьмя канатами по углам, как гондола. Славка воровато оглянулась на дверь и села на кровать, провела ладонью по подушке, потом легла.
Шум душа в ванной прекратился, и она торопливо выскользнула из спальни.
Влад вышел в футболке и джинсах, в тапочках на босу ногу, с собранными в хвост волосами. Без привычной кожаной амуниции он вдруг превратился из Бэтмена в самого обыкновенного парня, будто даже ростом уменьшился.