Нариокиру встретили, как прокаженного. Несколько дней главы клана беседовали с принцем и вынесли свое решение: Нариокира сохранил честь клана и вышел из сложной ситуации с очень нужными бонусами.
В версии для Токугавы юного наследника Сацума захватил адмирал северного варвара. Но как только бородатые дикари узнали, на кого посягнули, так тут же собрали подарки, принесли извинения и отправили домой с первым попутным кораблем.
Для клана Сацума все очевидно. Нариокира попался с поличным, но выкрутился. Недюжинные дипломатические таланты позволили выйти сухим из воды, да еще и обзавестись хорошим отношением с конкурентами. А это очень важно для разведки и будущей войны за Рюкю. До такой степени варвары примитивны, что переселили пиратов с дальних островов на ближайшем к Кюсю острове, да еще содействовали присяге представителю клана Сацума. Теперь у Нариокиры имеется три сотни головорезов прямо под боком. И обещание европейского оружия на случай нужды. К этому ядру присоединятся столько же японских сторонников, и это делает принца независимым игроком. Меченные кости в рукаве всегда нужны, тем более в такой сложной обстановке.
Сам Нариокира не все рассказал. Заводы, кузни и верфи впечатление произвели. Его новый друг Хо, «Фрол» японец не выговаривал, показал испытания ракет. А потом они уехали без свиты в горы на полигон.
Нельзя настоящему принцу клана Сацума бояться. Но не сразу решился Нариокира зайти в маленькую гондолу дирижабля. И до конца не было веры в то, что можно летать. Первые пять минут побледневший до бела принц мертвой хваткой держался за веревку. А потом успокоился. Они сделали несколько кругов и скинули канат. Проворные помощники притянули дирижабль к мачте и помогли слезть.
Всю обратную дорогу принц молчал. Молчал и дома. Лишь на следующий день после утренней медитации объявил свите, что увидел такие тайны, которые не допускают иметь русских этого клана врагами.
На прощание граф лично передал мешок серебра и велел загрузить на Рюкю риса для клана Сацума в знак извинения. На Кюсю сейчас голод. Риса не пожалели и привезли как раз вовремя.
После всех разбирательств к Нариокире стали относится с подчеркнутым уважением. И часто наедине он грезил картинами, когда внизу машут маленькие человечки, вдали блестит море и лес, как щепки, внизу. И облака, как холодный пар из чайника, а над ними солнце.
Грёзы Нариокиры
Клипер «Каспий» вышел в море сразу после погрузки припасов. Алену я не даже не пытался оставить. Со мной сотня самых опытных проверенных бойцов, двадцать лучших воинов-тлинкитов под началом Марии Гавриловой. И сам Гаврилов за корабельного доктора. Капитаном назначен месье Фотье, старый морской бродяга. Жан, наш адмирал, заболел. В старые годы вредно внимание молодых наложниц.
Вчера нас сердечно проводили в Акапулько, на встречу с Бустаменте и посланником Пакинхэмом по многим делам. Они будут ждать в Мехико. Почтовый корвет с планом встреч давно ушел.
Как только берег удалился я приказал взять курс на Рюкю. Алена молча обняла за плечи и еле слышно шепнула: «В той стороне опасность. Знала, что не удержишься, а я не отговорю».
«Люди доверились, — гляжу я вдаль, — надо заехать, кое-что доделать».