Мне достался кривой кинжал канджар черной дамасской стали с золотой насечкой и золочением. Свой нож при других обстоятельствах я ни за что бы не отдал и не продал. Последний писк русской металлургической мысли. Литой булат. Сам Аносов прислал экспериментальный образец. Рукоять сделали из бивня мамонта. С золотой насечкой. В рукоятке уральский изумруд. Достойный обмен.
— Шкуру этого тигра я повешу в своем дворце, как знамя нашей дружбы, — провозгласил принц, — а тебя, мой названный брат, я буду звать Бабр-хан. Я Аббас, что значит лев. А ты будешь тигром. Так достойно для нас обоих.
Мы еще раз обнялись.
Но горячая восточная кровь и авторитет требуют компенсации. Принц завел разговор об искусстве владения кинжалом. С первых слов ход мыслей понятен. И даже результат предсказуем. Как я не увиливал, нам пришлось сразиться на деревянных ножах. Вот тут меня Аббас-Мирза удивил. Да я бы и так поддался. Но пропустив первый чистый удар пришлось взяться в полную силу. Не помогло. Я достал его пару раз по конечностям. Зато он меня чисто сделал раз пять под одобрительные вскрики своей гвардии. Никаких «уникальных приемов русской школы» показать не вышло. Цыганские ухватки раскрывались с улыбкой.
— Ты старался, брат, — принц покровительственно обнял меня, — но у меня старая индийская школа и персидские традиции.
— Даже не представлял, что так можно, — смущенно пробормотал я, — неужели твои гвардейцы тоже владеют так кинжалами?
— Очень немногие, — принц поморщился, — и то, не все. Сам понимаешь, всегда нужно скрытое преимущество.
— Тогда и пытаться не буду просить показать некоторые приемы.
— Э, зачем ты меня обижаешь? — принц поднял руки, — неужели я могу ожидать плохого от своего брата? Неужели ты думаешь, что я так плохо разбираюсь в людях? Да ты быстрее свое отдашь, чем мое захочешь. Благородная кровь- это не титулы, не пустые слова и не повод для гордости,- это суть, которую не скроешь.
— Конечно, я же поклялся, что этот кинжал будет служить и для твоей защиты.
— А чтобы он лучше служил, я оставлю инструктора до моего возвращения. Кое-чему он сможет научить.
По возвращении в город устроили пир на три дня. И все это время мой побратим расспрашивал о нашем бизнесе, устройстве, обычаях и родословной.
В этом нет ничего удивительного. Для местных мы «не такие русские». Отдельное племя. А для моих пребывание здесь крайне полезно. Если раньше мы противостояли государственной системе подавления, то здесь такого гнета нет. А есть сплоченность по племенному признаку. И глядя на такие, давно растоптанные и забытые в России порядки, наши больше сплотились. Не за то, что беглые, обездоленные или бунтовщики, а за то, что в таком окружении нельзя по-другому. Сам себя не уважаешь, своих предков, обычаи не помнишь, никто не будет тебя уважать и считаться.
В первый же вечер празднества я нарисовал схему раскопок. Где там золото, неизвестно, но точнее вспомнить не получилось. И написал подробное письмо Самсон-хану. И тут же в ночь умчались десять воинов со сменными конями и вооруженные до зубов.
— По дороге не спокойно? — кивнул я вслед отдалившемуся топоту.
Принц курит кальян и отвечает не сразу. Его глаза прикрыты от наслаждения. Лучший журак, вымоченные в патоке и специях листья табака, получают в Тебризе.
— Скажу истину, брат мой. Гонур-бек тому причиной. Решил, что он ровня мне, великому воину. И объявил кровную месть. Смешно, — принц деланно засмеялся, — из Туркмении с ним пришло три сотни воинов, но близко он не подойдет, грязный трус. Я на своей земле. Как только станет известно, где искать, я возьму полк и затравлю его, как волка в степи.
— У него есть причины для мести?
— Это война. Всегда есть причины. Возможно, мои воины погорячились. Но если бой честный, то к пленным уважение. Гонур-бек всегда бьет в спину, грабит купцов, что под нашей защитой, разоряет земли.
— Ты что-то не договариваешь? — я почувствовал смятение.
— Есть мнение, что не обошлось без русских. Сам бы он не полез так далеко.
— Русских много, и они разные. Один даже твой побратим, — я бросил испытующий взгляд.
— Императору выгодно нас тревожить разбойниками. Но я лично думаю, что еще выгодней это англичанам. Мне приходится держать самую боеспособную бригаду на Востоке у туркмен. И тогда на Западе при конфликте с Турцией придется искать помощи у Короля Георга. Потекут персидские пряности и шелк в обмен на оружие и наемников.
— Меня больше волнует угроза для тебя, а не персидская внешняя политика, — попытался я уйти от темы.