— Твоя судьба переживает из-за ненадежности людей, что он нанял. И даже большое жалование не прельщает их.
— Если пленники не хотят становиться ладронами, китайскими пиратами, их подвешивают за подмышки на рее и бьют палками до тех пор, пока не согласятся или не умрут, — мурлыкнула Мин.
— Очень актуальное управленческое решение, но боюсь, в случае со шведами и голландцами такие способы не применимы, — усмехнулся я.
— Почему? — искренне удивилась Мин.
— А ты бы так сделала?
— Я? Нет, — она задумалась на секунду, — у посвященных другие способы воздействия. Они понимают, что портит Дао. Но я бы нашла того, кто это сделает.
— Тогда мне страшно за Никифора, — посмотрел я ей в глаза.
— Почему? Разве ты не судьба для Алены? — спокойно вынесла мой взгляд Мин, — скажи себе честно, она за тебя умрет?
— Про такое говорить не хочется, — отвел я глаза.
— Что необычного или стыдного? Все умрут. Никто не останется в этом теле. И благородная смерть только улучшит дальнейший путь души. А что может быть благородней умереть за благодетеля или любимого?
— Неужели ты полюбила Никифора с первого взгляда?
— Увидела и поняла. Понять и значит полюбить. И открылась сама.
— Понять могу и я. Только это никак не решит проблему, — вздохнул я.
— Не лукавь, хитрый братец Лис, ты уже видишь решение. Пока еще размытое, в виде облака. И чем ближе мы будем подходить, тем четче ты поймешь детали.
— Куда подходить? — сморщил я лоб.
— К архипелагу Пенху, который португальцы назвали Пескадорскими островами.
Глава 9
Ураганы вынудили нас держаться ближе к острову Борнео и Филиппинскому архипелагу. Через две недели мы бросили якоря в огромной Манильской бухте. По мнению Поля, капитана «Лиса», это лучшее место, чтобы пересидеть непогоду и отремонтировать корабли. Нас изрядно потрепало. Но зато все целы.
Филиппины сейчас испанская колония со всеми вытекающими последствиями. Бухта заполнена кораблями под всеми флагами мира. Кроме русского. Но больше всего, конечно, испанских торговцев и китайских джонок. Таможенные чиновники Манилы весьма строгие. В любой момент любого могут выслать. Так что мы сказались потерпевшими от бурь и убедили, что ничего покупать для перепродажи не собираемся.
Порт организован прекрасно. Есть доки для ремонта. Мы пользуемся случаем, чтобы поправить все, что возможно. Нанятые плотники, канаты и высушенное дерево нам обошлись в пять тысяч долларов. Тут такелаж и корабельные материалы дешевы, так как являются предметом экспорта, включая Индию и Мексику.
И здесь мы приняли взаимное решение расстаться с большей частью экипажей флейтов и «Аугусты». Расчет провели из добычи с фрегата. Соотношение серебра и золота пятнадцать к одному. За каждый обещанный фунт стерлингов пришлось отдать четыре испанских доллара или мексиканских песо. Девяносто пять матросов получили каждый по первому разряду в двойном размере по сто серебряных. А два капитана по шесть тысяч серебра. Жан Орэ ворчал, что назначена оплата за год, а прошло всего полгода. Тем более, задаток от Никифора они получили. Я велел не мелочиться и разойтись по-хорошему. Это когда каждый дает расписку о неразглашении и тогда получает полную выплату, либо свобода слова и только половинное жалование минус задаток. Все выбрали деньги.
В Маниле они легко доберутся куда пожелают. Очень много рейсов в Мексику. Заодно и заработают. Но бегуны собрались в наем на пять голландских судов. Так что через полгода будут дома.
А чтобы адмирал чувствовал власть, я отдал в его распоряжение дележку призовых. Он не стал медлить, но все же советовался. На линкоре было девятьсот тысяч серебряных песо. Одно весит двадцать семь грамм, так что Жан не сильно ошибся в оценке веса. На бригах сто пять матросов, два капитана и два лейтенанта. Условно они для нас французы, но среди них много португальцев, испанцев и даже несколько немцев. И они не просто участвуют в экспедиции в качестве профессиональных наемников, а еще и натаскивают моих ребят. В отличии от шведов и голландцев, французы не чураются и не выказывают презрения. Около сотни наших уже можно смело назвать матросами.
За заслуги Жан разложил призовые своим знакомцам так: триста тысяч серебром и пусть капитаны делят сами, плюс по десять килограмм индийского золота капитанам, по пять лейтенантам и по килограмму матросам. После дележки призовых у нас остается шесть сот тысяч серебром и вся добыча с фрегата.