Жизнь пошла своим чередом. Через неделю почтовым корветом пришло письмо от Прова. Пишет, что двигатели на нефти собрали пять штук, а потом деньги кончились. Потому что хлопот с переселенцами великое множество. Наш пароход перегнали в Дербент. А с ним и пять парусных транспортов. Там порт не замерзает. Поэтому путь переселенцам теперь до Дербента, а там морем. Волга встала, путь санный установился. Народ прибывает. Надо размещать, кормить, поить, защищать. Отправлять решено в первую очередь самые важные грузы. Какие, не говорит. Секретничает.
В конце декабря встретили первый пароход из Дербента. А за ним и транспорты. И там, кроме мужчин, женщины и дети. Тут же наша больница заработала на полную мощность. Нужны дрова, еда, вода. Хорошо, море рядом. Персы рыбу не едят, а мы так очень. Из прибывших организуются бригады в помощь «старожилам». И грузы идут. Приходилось складировать под открытым небом пожитки, благо дожди унялись.
Рождество отпраздновали. Гуляния народные не отменишь. На Новый год сосну нашли в горах и украсили.
Вся наша компания вместе со Скрыплевым и десятком приглашенных будущих фельдшеров и разведчиков гуляет.
— Андрей Георгиевич, — в сторонке шепнул мне белобрысый полковник, — хочу сообщить, что получил указания из Тегерана. Есть вопросы, которые нужно осветить для проекта переговоров.
— А не громко ли звучит для графа? — усмехаюсь.
— Ну это я так называю, — смущается Скрыплев, — но заинтересованность в вашей персоне огромная.
— Так что же хочет шах?
— Али-Шах желает выяснить, до каких пределов вам можно доверять.
— Мне? — Я показал на себя пальцем, — никак нельзя. Если мы не близкие люди. Лучше скажи проще, что с меня можно поиметь?
— Грубо, но точно, — вздохнул Скрыплев.
— Если шах к нам с добром, то и мы ответим по чести. Но надо знать пространство для маневра. Давай прямо. Вот разрешил он селиться русским переселенцам по южному берегу. За это большая благодарность. Но это не мои подданые и не крепостные. Связь с ними есть, но они сами по себе. Как вольные крестьяне. И подданые шаха.
— Это тоже много значит, — пожал полковник плечами.
— Для развития Гиляна? Безусловно. Русские бунтов не устраивают. Шаха свергать не хотят. Ремеслам обучены, как все крестьяне. Через пять лет войдут в полную силу. Две сотни моих людей прикрывают их, но и сами уже обрастают хозяйством. Заметьте, не две роты солдат, а людей, просто умеющих держать оружие. А что дальше?
— В этом и вопрос! Без вашего видения ситуации нельзя что-то обсуждать. И заметьте, шах сделал шаг навстречу первый.
— Я заметил, — куснул я губу, — мое видение? Извольте. Нам нужен свободный доступ в порт Бендер-Энзели и город Решт, как база. Взамен я усилю ваш русский полк. Точнее, дам предписания своим людям о помощи. Общину будем увеличивать в противовес бунтарям. Курдские племена, если возникнут, получат отпор. А если условия действительно будут благоприятными, то есть у меня мысли по развитию этой области, но их пока не озвучу.
— Вот! — обрадовался полковник, — это уже дело. Позвольте совет. Соседние земли с Гиляном по берегу Каспия не в пример богаче, но не зарьтесь. Народ там другой. Гилянцы лучше. Бабы у них не заворачиваются в чадры, как сами видите. И голос свой имеют. И браки моногамные.
— Ага, девчонки симпатичные, — оглянулся я на всякий случай, — и дома деревянные.
Женщины здесь ходят в белых рубахах, шароварах и юбках выше колен. И действительно, приятные видом на мой взгляд. Население строит деревянные дома на сваях с верандами под крышами из рисовой соломы. Только деревни называются махалля и представляют собой разбросанные в беспорядке дома, сараи для сушки табака, маслобойни, загоны для скотины. Насколько разведка донесла, они не такие уж и мусульмане. Поклоняются священным камням и деревьям, есть священные рощи.
А совет мне такой, чтобы лишнего не запросил. Да и не буду. Западнее Гиляна Восточный Азербайджан. Язык, соответственно, тюркский. Очень близок к турецкому. И головная боль для правителей. Они хоть и сами из тюркского рода Каджаров, но влияние и аппетиты Турции не одобряют. На границе с турками постоянно вооруженные столкновения. Шах борется с сепаратизмом, кроме персов и гилянцев там устроены поселения грузин и прочих племен, переселенных с Кавказа подальше от дома.