Анастасио приоткрыл рот, сел за стол и подпер рукой щеку. Казалось, груда камней задымится от его взгляда.
— Вы ничего не теряете, — продолжил я, — но заткнете финансовые дыры, построите заводы. Лекарства производить будем, я помогу.
— Я слышал, некто господин Петров вам знаком, — Анастасио не отвел взгляд от камней, — его Американская лекарственная компания имеет огромные обороты.
— Он мой названный брат и компаньон. И конечно, мы поспособствуем развитию лекарственной промышленности Мексики, а еще химической и возможно военной, — мой голос звучал вкрадчиво, — мало того, мы пропишем в соглашении необходимость защиты территории нашими силами.
Но главным змеем-искусителем оказался не я. Краем глаза удалось уловить чуть заметный кивок мастера Президенту и тень улыбки мне.
— Я наслышан о вас и ваших достижениях, уважаемый граф, — улыбнулся Анастасио и сделал ход, — европейская пресса доходит к нам медленней, американская быстрей. Думаю, вам будет интересно.
Передо мной легла стопка газет. Они подобраны по датам. Алена заглядывает через плечо.
«Таинственный граф изгнан Царем. Русский Самодержец испугался конкуренции и решил избавиться от выдающегося организатора и ученого, благодаря которому мы имеем масочный наркоз и героиновое обезболивание, удачные операции на брюшной полости, хлорирование воды и шиповниковый сироп для лечения цинги». Это французы.
«Загадочная смерть английского посланника может быть связана с пребыванием в Персии графа Зарайского. Какую тайну узнал перед смертью посол? Царь испугался сверхоружия и не позволил цивилизованному миру получить оное». Это англичане.
«Путь Зарайского сопровождается смертью и эпидемиями». Это поляки.
«Сибирское чудовище применило чудо-оружие против Ост-Индской компании. Два линкора затоплены, третий вынужден сдаться на волю победителя. Чудом выжившие свидетельствуют о магии. Плотник своими глазами видел, как бревна превращаются в ужасные ракеты». «Сибирское чудовище приближается. Что ждет Америку?». Это Американцы.
Подали кофе и круассаны.
— Занятно, — только и сказал я.
— Я прекрасно понимаю ваши устремления, — потер руки Анастасио, — но и вы поймите мои. Забота о мире и благоденствии народов Мексики теперь моя главная задача. А процветание невозможно без образования, промышленности и рационального устройства государства.
— С такими запасами серебра вам нечего опасаться, — пожал я плечом.
— Увы, мой юный изобретатель, — Анастасио развел ладошки, — поставки ртути из Испании прекратились, а без нее получить серебро сложно. Есть рудник в Перу, но добыча там все меньше и меньше. Им самим не хватает. К тому же, нельзя надеяться только на металл.
— Что вы предлагаете?
— Очень желательно использование ваших ученых и механиков для открытия колледжа в Мехико.
— А Кемска волость? Простите, Калифорния?
— Только без утраты контроля собственности, только для граждан Мексики и с юрисдикцией в Мексике.
— Какой смысл обсуждать? Ребята, сгребайте камни!
Торговались мы до вечера, но так и не пришли к хоть какому-то заключению. Народу разрешили выйти с кораблей. Мало того, Анастасио отдал приказ о размещении наших людей и всемерном содействии. Закупленный на Рюкю чай, шелк и фарфор очень выгодно торгуют. Одни товары окупят затраты на переход. Место определено рядом с городом в деревушке. Зеленые склоны невысоких гор и прекрасные пляжи. Погода прекрасная. Вновь пригодились шатры и палатки. Но публику интеллигентного вида настойчиво уговаривают разместится в городе.
Для нашей охраны выделен целый батальон. Босоногие солдаты в белых штанах для наших смешны, но вид имеют воинственный и даже суровый. Нас сразу предупредили, что местные жители наваху пускают в дело без раздумий, и жизнь мало стоит.
Я прохаживаюсь по лагерю и осматриваю, как устроились ученые. Химик Рослин не желает никуда переезжать. В белых льняных штанах, рубахе и уже в сомбреро. В бокале местное вино.
— Смотрите дети, рай на земле, — кивает он супруге и дочкам, — что бы мы увидели, если бы остались дома?
— Это потому, что декабрь начался и сейчас двадцать семь градусов, — смотрю я в даль из-под руки, — а летом жара нестерпимая. Но человек ко всему привыкает.
Музыканты решили наладить связь с аборигенами. В репертуаре мало латинских мелодий. Я пару лет назад вспомнил «Ламбаду», «Бесаме мучо» и еще пару мотивов танго. Сейчас этого хватило. Местное начальство снисходительно находит пьески милыми. А простые граждане, включая солдат, танцуют, уже улыбаются и даже обнимаются с нашими.