К тому же в культуре индейцев есть такое сложное культурное явление, как патлач. Его долго описывать. Проще сказать, что это умение отдать, подарить, пожертвовать. И чем больше тлинкит умеет отдать, тем выше его статус. Брать намного хуже и непрестижнее. Торговаться тлинкиты могут до потери пульса. Но когда придет время, сожгут лучшие лодки или дом в честь памяти мертвых, отдадут лучшие меха бедным родам. Это делается для гармонии. Дух-ворон даст богатство и так, если внутри равновесие. И никакое богатство не удержится у того, кто не способен его удержать.
Василий Иванович четко выполняет инструкции. Торговцев без лицензии ловят и отбирают имущество. В пользу индейцев. И немного себе, на командировочные, как граф говорит.
Повод испытать мины, присланные в сопровождении двух минеров, представился только что. Патруль встретил колонну в сотню солдат компании, многие в красных мундирах. И с ними двадцать охотников в кожаных штанах, куртках, мокасинах. Все вооружены ружьями, пистолетами, саблями и палашами.
Дельно выставлено охранение и головные дозоры. Индейцев патруля, что подошли требовать лицензию на торговлю и разрешение на проход, повесили тут же на березе.
С капитаном англичан приехал говорить сам Чапай.
— Вы нарушаете договор, — покрутил он усы, — если дом Совы согласен взять деньгами, то советую отдать виру. Да и езжайте с Богом восвояси.
— Мы не нуждаемся в советах бродяг. И не тебе решать, куда нам ехать, — капитан с рыжими бакенбардами очень гневно кричит, а переводчик переводит со вздохом, но дословно, — убирайтесь с дороги или повисните рядом с дикарями. Впрочем, там и есть ваше место.
— Очень жаль, — Чапай сохранил самообладание, но глаза пожелтели, — прощевайте, господин хороший.
Капитан с видом победителя отвернулся и крикнул команду. Строй двинулся под гудение волынки.
Чапай вернулся к своим.
— Они будут ждать нас ночью. А мы белым днем засаду устроим. Там дорога одна, деваться им некуда.
Когда на утро среди тумана сыграли побудку, капитан усмехнулся. Время русскими упущено. К вечеру рота дойдет до селений и дальше начнутся пожары и резня. Ребятам нужно дать повеселиться вволю. Так, чтобы краснокожие запомнили надолго. На верху пусть решают между собой дипломаты в чистеньких мундирах, куда какие ноты протеста и куда направлять. А здесь все решает сила.
К обеду отряд вышел на широкую дорогу. Справа крутой спуск с елками и осинами, слева на пять-десять метров идет вверх каменный откос.
Удобное место для засады, отметил капитан и отдал команду. Солдаты и охотники взяли ружья на изготовку в сторону скал. И правильно. Потому что именно там индейцы и залегли.
Но опасность поджидала с другой стороны. Раздался далекий звук трещотки и все смешалось. Четыре взрыва снесли строй. Тут же со скал раздался залп и посыпались индейцы с томагавками, копьями и ножами.
Капитан, лежа на спине застрелил из пистолета подбегавшего индейца. Вдали кромсали авангардное охранение. Мелькнуло из-за камня дуло штуцера. Капитан перекатился и нырнул под откос. Пуля задела левую руку вскользь. Дальше бесконечное мелькание сосен, речка внизу и большая река. Когда из последних сил капитан выполз на берег, взгляд его уткнулся в босые ноги. Одна из них оторвалась от земли и наступила тьма.
Чапай сидел у костра. Неспешно пыхнул трубкой Озерный Волк и передал дальше по очереди. Маленький костер в ямке уютно потрескивал. Ясень почти не дает дыма.
— Большие яйца дракона очень хороши в засаде, — молвил Озерный Волк, — но родится ли из них быстрое пламя, если не привязать длинные жилы?
— Малой, — окликнул Чапай минера, — тут интересуются, бахнут ли твои мины без проводов?
— Бахнут, Василий Иванович, — ответил парень лет двадцати, — есть взрыватели ударные. За веревочку дернешь или за конский волос зацепишь ногой и вдарит. Эти, правда, еще в боевых условиях не испытывали. А мне еще отчет писать.
— Так надо испытать. Все сподручней, чем ракету тащить, — тряхнул чубом Чапай и перевел, — достаточно волоска с гривы мустанга, который заденет нога бледнолицего, чтобы быстрое пламя поглотило всех на расстоянии десяти рук. Но проще самому дернуть волосок в нужный момент.
— Наши русские братья научат нас такой премудрости?