И отключился, пес смердящий. А я топнула ногой и провалилась в мессенджер, в котором с номера этого ужасного человека и злостного манипулятора уже был выслан мне видеофайл, который было до жути страшно смотреть. Но перед смертью, как говорится, не надышишься.
А потому я кликнула на вложение, и видео начало свой бег, под непрерывный звук проклятий, посылаемых в адрес Макса Хана. Чтоб его всю оставшуюся жизнь мучили зловонные метеоризмы.
А между тем видео показывало мне ужасную нарезку из прошлого: вот она я — в трусах и мужской футболке спускаюсь вниз со второго этажа на первый, дабы попить водички в чужой квартире. Вот бегу и прячусь в коморке. А вот и предстаю перед Ханом во всей красе, пока он в шоке выдирает пульт от телевизора из моих дрожащих рук.
Вот же черт!
Кто же мог подумать, что у этого гадкого человека в квартире стоит видеонаблюдение?
А теперь же что получается?
Если я не прогнусь, то мой отец узнает, что его дочь на пару с подругой украли ключ от чужой квартиры, ввалились туда без спросу после похода в ночной клуб. И вишенкой на торте будет вот это: как любимое чадо пару часов лицезреет порнофильмы с эффектом присутствия.
Да меня же папа после такого позора окончательно в монастырь упечет! Ладно Еву — ей полезно. А меня-то за что? Я ведь лишь жертва обстоятельств!
Но предпринимать все же что-то было надо, и я заметалась по своей комнате, как тигр в клетке. Перебрала в голове несколько вариантов, чтобы красиво съехать с темы, но все они были слишком рискованными. Да и я понимала, что, если Хан уже подставил меня раз перед отцом, то он сделает это снова, пока не получит от меня желаемое.
А посему, что у нас получается?
Без шансов, да?
Но Ветровы просто так не пасуют перед сложностями. Вот и я не стану. Ресторан, значит? Что ж, пусть будет так. Снизойду! Вот только под обстоятельства не прогнусь, а сделаю все с подвыпердвертом. Так сказать, устроим мальчику сюрприз.
Так, так, так, где там у меня телефон Машки Афанасьевой? Она же в театральном училась и параллельно с этим проходила всевозможные курсы гримёров, мастерски создавая ужасные шрамы, порезы и дальше по списку. Между прочим, она нам на прошлый Хэллоуин такие образы замутила, что меня и мать родная не узнала бы.
Сейчас же у нее задача стояла проще. И я смело набрала ее номер.
— Привет, Ветрова, — почти сразу же взяла трубку на том конце провода Афанасьева.
— Привет, Маш. Как дела?
Какое-то время подруга рассказывала о себе, о свое любимом коте, которому в этом году исполнилось шестнадцать лет, и он страшно болел, полностью ослеп на один глаз и растерял все зубы.
Вот почему в мире такая несправедливость, а? Хорошие, милые котики мучаются, а всякие там похотливые и противные Максы Ханы живут себе припеваючи. Да лучше бы это у него зубы вывалились, и зенки отказали.
Но увы...
— Может, чем помочь, Маш?
— Нет, спасибо, справляемся своими силами. Мама предлагает кота усыпить, чтобы он не страдал, но у меня рука не поднимается. Мы же с самого детства с ним вместе. Как я могу так поступить?
И то верно.
— А ты-то сама как, Ветрова?
— Я-то? Ну, если честно, то не очень, — с усталым вздохом созналась я.
— А что так?
— С родителями поссорилась.
— Ну, это дело житейское.
— Это да, — вздохнула я и решила наконец-то перейти к цели своего звонка. — Маша, помоги.
— Так?
— Мне нужен камуфляж. Профессиональный. Чтобы комар носа не подточил.
— Мертвая невеста?
— Нет.
— Зомби?
— Маша!
— Баба-Яга?
— Слушай, а Яга — это хорошо. Как думаешь, в ресторан в таком виде пустят?
— Смотря в какой, — потянула Машка.
— В дорогой. С мишленовскими звездами — «Белый кролик».
— Ох, даже не знаю...