— Целоваться ты не умеешь, Ветрова. Но не расстраивайся, — подмигнул он мне в высшей степени нагло, пока я обтекала от его слов, — это даже хорошо. Я тебя под себя всему обучу.
И отсалютовал мне своим бокалом с шампанским. Я же только покачала головой и для себя решила, что добрейшая тетя Таня все-таки пару раз в детстве роняла-таки этого отбитого персонажа.
Глава 6 – Спорим?
Даша
— Я хочу, чтобы ты удалил то видео? — требовательно произношу я и для пущего эффекта задираю нос повыше. Пусть знает: с нами, с Ветровыми не торгуются. А все его тупые выводы, где у меня нет парня, и я не умею целоваться, пусть засунет в свой волосатый зад.
И хорошенько утрамбует.
— А я хотел нормального свидания, Даша, — парирует этот скот и облизывается.
— Прекрасное свидание, как по мне, — пожала я плечами, — твой язык поелозил у меня во рту, а мы обменялись слюной и микробами, так сказать.
Хан рассмеялся. От души так и искренне, по-мальчишески совсем, а мне от его смеха тошно стало, и мурашки пробежались туда-сюда по позвоночнику, рассыпаясь колючим электричеством по всему телу. Ничего этого гаденыша не берет, прицепился как банный лист к жопе.
— Сколько тебе лет? — соскочил он с темы.
— Восемнадцать, — честно призналась я, не видя причин для вранья. Смысл?
— Маловато, конечно, но ничего. Ты мне понравилась.
— Неужели? — охнула я, восхитившись таким возмутительным самомнением, ибо сказана это новость от Хана была так просто, будто бы мы обсуждали прогноз погоды.
— Да.
— И что это значит? — нет, мне правда было интересно, куда еще занесет этого сумасшедшего. Выпрыгнул из своего Китая, как эксгибиционист из кустов и ждет, что ему возрадуются.
Ну, не дурак ли?
— Это значит, что тебе пора взрослеть, девочка.
— У девочки имя есть, мальчик.
— У мальчика тоже, — подмигнул мне Хан, а я не сдержала глупого порыва и вновь показала ему язык.
— Теперь понятно, почему ты сбежал в Китай, — задумчиво постучала я указательным пальцем по подбородку, имея в виду его сомнительные подкаты.
— Ну, тут секрета нет. Я сбежал, потому что хотел заниматься чем-то своим, а не сесть на все готовое, задыхаясь в зоне комфорта под «чутким руководством» отца. Но если эта версия не совпадает с твоей, то я ее, разумеется, выслушаю.
Я даже забыла, какой вывод сделала и о чем собиралась ему сказать. Но мне и вправду стало интересно, что такое запретное принялся делать Хан, что пришлось улепетывать по миру от страшного дяди Марка, который совсем отбился от рук и не позволял дитятке творить то, что ему в голову взбредет.
— И чем же ты занимаешься, если не секрет?
— Я занимаюсь разработкой сложного высокотехнологичного оборудования.
— Например? — у меня за ребрами что-то протяжно загудело и, стыдно признаться, но это был не что иное, как банальный интерес.
— Наша компания...
— Наша?
— Да, мы с одним моим другом, когда учились еще на первом курсе института, химичили в его гараже разную почти никому не нужную хрень. А потом пошло-поехало и пришлось вывозить активы за границу и мозги тоже, потому что пока в нашей стране даже некуда применить то, что мы производим в промышленных масштабах.
— Почему?
— Потому что все уже готовое импортируется сюда из Азии.
— Боже, и что это?
— Ну в основном специальные датчики, которые позволяют беспилотным автомобилям и другим автономным аппаратам существовать и развиваться. А еще мы модернизируем то, что уже есть на рынке. Так сказать, доводим до ума и перепродаем более качественный продукт своим же создателям.
— Блин, — рассмеялась я.
— Что?
— Дерьмово. Я-то думала, что Шарик у нас балбес.
— Почему?
— Ты же бросил институт, — передернула я плечами.
— Пожалуйста, скажи, что ты наводила обо мне справки, — умоляюще сложил на груди руки Хан, но я тут же отрицательно покачала головой.
— Увы.
— Ева рассказала?
— Нет.
— Отец? Ну как он мог? Хотя, пофиг. Цифра на моем банковском счете и предварительная оценка активов компании греет мою душу намного больше, чем ненужные корочки, пылящиеся на полке.