Я тут же почему-то смущенно спрятала глаза. Ну, блин! Так-то любой девушке приятно, когда ухаживают красиво, а не вот это вот все. Так что нечего и удивляться, что тут сборная солянка получилась.
— Мам, — закатила я глаза.
— Нехороший, да? Все по-своему сделал. Грязно. Нечестно. И да, не очень-то красиво. Но зато, посмотри, как действенно. Я бы поаплодировала ему стоя, если бы этот парень не устроил моей любимой дочери огромные проблемы.
— Вот именно! И это, не беря в расчет, что он мне даже не нравится! — все больше расходилась я.
— Тем более прекрасно, — кивнула родительница.
— Не вижу ничего прекрасного, хоть убей.
И тут неожиданно мама как-то странно улыбнулась, а затем задала вопрос в лоб, который загнал меня в тупик.
— Ну, ладно — с внутренним миром Хана мы все прояснили. А так, чисто внешне он тебе как? Тоже некрасивым, что ли, показался?
— Да нормальный, — нахмурилась я, воскрешая в памяти уж чересчур смазливое лицо Хана. Еще и глаза его эти бесстыжие и бесявые! Губы, как у девчонки, пухлые! И руки, и ноги, и пресс его с чёртовыми кубиками...
Все не то и все не так, когда парень конченый косяк!
Вот!
— Мне тоже он нормальным показался, — кивнула мама.
— Так ты его видела, что ли? — охнула я.
— Да, мы на прошлой неделе к Ханам заезжали на ужин и Макс как раз был у родителей.
У меня тут же пошел зуд по всему телу от желания расспросить все в мельчайших подробностях, но я воздержалась. Да и к чему мне все это? Да ни к чему! Но мама сама продолжила повествование.
— Мы же с ним последний раз года три назад виделись, да и то мельком. А до того еще года три назад — Макс совсем мальчишкой был. Ну, что могу сейчас сказать? Возмужал парень. Плечистый, красивый, выглядит очень представительно и серьезно.
— Мам, окстись!
— Без проблем, дочь, — подняла руки вверх женщина, — я просто высказала тебе свое мнение.
— Но на моем месте, ты бы с таким бесчестным гадом и манипулятором на свидание не пошла бы! — упрямо гнула я свою линию, но мама только ухмыльнулась и поднялась на ноги, направляясь на выход из моей комнаты.
И уже будучи в коридоре, выдала:
— Конечно, нет. Если бы Макс не оказался таким ужасным, то я бы еще подумала. Тем более, что пятерка в зачетке по истории очень нужна. Но раз так, то пусть мучается. Жаль, что ты будешь мучиться вместе с ним.
Подмигнула и была такова...
Я же только насупилась и покачала головой, принимая для себя решение, что никакого романтичного образа молодого Хана, у которого на мой счет самые честные планы, нет и быть не может. Ведь если он сейчас так себя ведет, значит, запросто поиграет в меня, сломает и выбросит за ненадобностью. А потому — в топку его.
Но всю ночь напролет мне снились настоящие кошмары на улице Вязов. Я несколько раз даже с немым криком просыпалась оттого, что видела, как я в восемьдесят четыре года, беззубая и немощная, все пытаюсь безуспешно сдать историю Казариной, но так и не могу этого сделать.
А она надо мной все смеялась и смеялась, обвиняя во всех смертных грехах.
Под утро совсем измученная потопала в душ, но дурные мысли из головы так выбросить и не смогла. Несколько раз открывала профиль «Бога Поцелуев» и зависала над его аватаром, разглядывая слишком уж безупречные черты лица. Не знай я его подлой сути, так и очароваться могла бы.
Ненадолго, конечно!
Зачем-то вспомнила наш поцелуй.
Господи!
Почему каждый раз от этих воспоминаний меня словно наизнанку выкручивает? Почему обваривает кипятком с ног до головы? Почему учащается дыхание и сердце стучит за ребрами, как спятившее? Почему, почему, почему...?
Но ответов у меня не было. Была лишь бесконечная решимость в том, что уже на следующей пересдаче я точно сдам Людоедовне все и даже больше, тем более, что я теперь грызла гранит науки не одна, а с толковым репетитором. И вот этот день настал, а я сама чувствовала в душе уверенность благополучного исхода. Не шла на экзамен, а летела. И в аудиторию вошла первая, и билет приняла с улыбкой, и отвечала даже что-то.