— И ты повелся! — взревел отец. — Потому что знает, что после тебе совесть не позволит нанести ответный удар отсюда!
— Я и не собирался!
— Хорошо. Как ты собираешься конкурировать с ним? С таким отношением ты не удержишь компанию даже на плаву!
— Да о чем ты! Мы можем перестать быть конкурентами…
— Да? — презренно отец кинул на меня взгляд. — Ты ещё Хмельного на ужин позови к нам. Предложи место в нашей семье…
— Пап, хватит! Это ревность!
— Ты уволен! — папа тихо и четко добавил в ответ.
— Ты серьезно? — холодок пробежал по телу. Как так-то?
— Я не буду ставить тебя перед выбором. Я просто прошу покинуть пьедестал.
— Ты видишь во мне врага?
— Богдан, это работа. И ты здесь такой же работник, как все мы. И как любой другой из нас, ты не имел права входить с ними в контакт. Где гарантия, что завтра ты не сольешь информацию своему, так называемому папочке? — смотрит и презирает меня.
— Это не честно…
— Я не собираюсь смотреть, как ты топишь мой корабль. Уходи.
— Да, будет так! — психую и выхожу из кабинета отца.
Я знал, что тот будет ревновать и будет злиться на меня, но чтобы выгнать из компании. Как он мог подумать, что я переметнулся. Вся работа моя здесь, все мои идеи были зарождены здесь. И вот так просто взял и попросил освободить ПЬЕДЕСТАЛ. Да чёртов-два!
Я долго бродил по городу, пытался понять, что я упустил, где я облажался или как вообще нужно было поступить? И не на один из этих вопросов, я не находил ответ. Куда бы не свернул, чтобы не сказал, я выглядел предателем. Это всё било меня изнутри.
— Ты где был? — Алиса пронзает взглядом.
— Где был, там меня больше нет и не будет, — рыкнул в ответ и вошел в дом.
— Богдан, Богдан пришёл, — дети сорвались с места. — Смотри, что нам мама сегодня купила, — Никита тащит меня на диван к телевизору.
— Play-station… серьезно? — поворачиваюсь к Алисе. — Как насчёт спросить? — нежданно в висках за пульсировало.
— Я пыталась дозвониться, — она развила руками.
— И что? Будешь самовольничать, если я буду занят и не подниму трубку?
— Богдан, да брось, это всего лишь игра…
— Эта всего лишь игра, — рычу ей в лицо. — Такая же дрянь у меня валяется на антресоли.
— Вот как раз-таки та дрянь не работает! — в ответ с такой же ноткой злости.
— Богдан, — Никита испуганно позвал.
— Чего?
— Не бзикай на ребенка, — Алиса тут же осадила.
— Отстаньте, — развернулся и ушел, чтобы не разжигать более сильный конфликт.
Это был первый семейный конфликт. Я закрылся в кабинете, сел в кресло, закурил и успокоился. После я вспомнил, что игра действительно не работает и что Алиса звонила несколько раз днём. И сам себя спрашиваю, чтобы изменилось, если бы они не стали покупать эту приставку? Да ничего, купили бы завтра. Получается, нашел повод на них сорваться. Я был зол и выместил это на семье.
Алиса недолго дулась, но карту швырнула утром мне на тумбу. Бунт. Молчаливый, но всё же бунт. Я не стал брать, перебесится.
Послонявшись пару дней, я пошёл к Хмельнову. На этот раз попросился на работу официально. К Орлову не вернусь, обида гложет. Очень трудно осознавать, что дохода нет, особенно когда привык жить на широкую ногу. Хмельнов не сдержался и довольно оскалился в ответ.
— Сам ушёл или папочка выгнал?
— А это имеет значение? — злость закипает. Кажется, я запутался в змеином клубке.
— Нет, — Хмельнов качнул головой. — Я тебе уже говорил, при любом раскладе ты должен будешь войти в эту сферу.
Работа кипела. Всё почти тоже самое, только с другого ракурса и чуть большим размахом. С отцом виделись только на официальных сборищах. Партнеры судачили разное, но как всегда от правды были все далеки. Первое время пришлось немного попотеть, чтобы доказать свою пригодность, хотя Хмельнов не особо-то и давил на меня. Всем объявлял, что я его сын, что я его доверенное лицо. Он был мною горд, а мне было неловко. Открывались новые горизонты, новые знакомства, становилось все интереснее и интереснее.
— Богдан Эдуардович, — здесь меня именно так и звали. — Документы все готовы.
— Неси Роксан, — секретарша папина, которая крутила хвостом возле меня.
— Какие планы на вечер? — стоит над моей головой и упорно клеится ко мне.
— Серьезно? — поднимаю взгляд на неё, а у той не в одном наглом глазу не мелькает смущение. А я так не люблю.
— Я просто поинтересовалась, — пожимает плечами.
— Да, алло, — Алиса к пяти вечера, как заведенный будильник выведывает, что я делаю.