— Бедный мальчик, — вздохнула она по-взрослому и категорически лишила его спину своего внимания.
«Бедный мальчик» желал бы укрыться в тени, но северная ночь ее почти не знала. За калиновым рядом стоял пар и гомон — там с помощниками хлопотала повариха. Рауль не стал туда приближаться, найдя куда более приятной прогулку в сторону маленького круглого пруда, но и там не обрел он покоя. С маленькой лодочной пристани в воду свесилась сетка, полная бутылей. В Арсисе мало уважали охлаждающие чары — тут проще подобрать их у природы и поставить себе на службу, как издревле умеет делать человек. Один из лакеев споро вытянул сетку наверх, выбрал очередную гордость госпожи надзорщицы и, на ходу зубами выдирая пробку, понесся в беседку мимо гостя.
Что бы ни говорил картограф о романтике Арсиса, Раулю она мало была суждена. Лакей, несущийся навстречу, нелепо заскользил на глинистой тропе и вздернул руку. Конечно, пробка была уже вынута, и горлышко бутыли щедро выплеснуло на Рауля клюквенный вулкан. Отвратительно запахло сладким спиртом.
Растерянный прислужник с пробокою в зубах застыл, не зная, как и извиняться, но Рауль только махнул рукой и быстрым шагом удалился в глубину сиреневой аллеи.
Превосходно! Он точно назовется главным чудаком в команде. Как ни пытайся быть любезным, для кого-то будешь чрезмерно скучен, для кого-то — странен, для кого-то — ненадежен из-за страсти до хмеля. Чарами Рауль убрал расползшиеся пятна, но с запахом поделать ничего не смог.
Теперь его слава окрепнет — не снимать же мундир! С ужина без дозволения начальства тоже не укрыться. Чуть не взвыв от досады, маг двинулся по берегу пруда.
Форму он проветривал прогулкой долго, и успех не впечатлил, даже когда в беседке стали понемногу ощущать финал приема.
Надзорщик был готов и дальше без пощады занимать гостей, но капитан взял на себя отвагу распрощаться первым.
Сославшись на долгий путь и скорые трудности, он стал раскланиваться сам и отпустил команду. Рауль явился обозначиться начальству, надеясь, что в череде поклонов и пожатий близ беседки не очень привлечет к себе внимания.
— Разрешите идти, господин капитан? — вытянулся он, ужасно ощущая, что так и не вполне проветрил этот спиртный дух.
Бердинг тоже разобрал благоухание — сузил серые глаза в презрении.
— Однако, лейтенант Дийенис! На ногах стоите?
Рауль сглотнул и поднял подбородок — с рыжим морским волком они были вровень.
— Стою, господин капитан.
Он постарался говорить негромко, но отметил, что мало кто не наблюдал их в этот миг. Хмельная слабость лейтенанта Рауля Дийениса если еще и была для кого-то тайной, то нынче точно перестала. Хозяйка с младшей дочерью косились осудительно, но снисходительная жалость старшей резанула неприятнее всего.
— Вольно, лейтенант, — бросил Бердинг и обернулся к остальным. — До построения в полдень — свободны.
Команда исполнительно рассыпалась по сторонам — чаяния от этой весенней и восхитительной ночи у каждого были различны.
Рауль побрел по улицам, родным и изменившимся одновременно. Солнце упрямо висло над заливом, но в городе подспудно ощущалась ночь — он был безлюден и спал, занавешенный где бархатом портер, а где плащами и дырявой ветошью.
Маг выполнил свой долг и не покинул раньше времени прием надзорщика. Теперь он до утра принадлежит себе, и, наконец, имеет право на иную встречу, одна минута которой была важнее всего бестолкового дня.
Сколько лет он не встречался с матушкой? Неужто в самом деле — все двенадцать? Писал, к стыду, тоже не часто. Намеренно не стал предупреждать ее о нынешнем приезде, и предвкушал ее чуть сонный лик, потом три лужи слез, а после — «Самовару, Лили! Живо!».
Это «живо» он представил так легко, что сам им вдохновился и ускорил шаг. Дом вдовы Дийенис приютился на левом берегу, недалеко от крепости. Рауль ступил на Дивинский мост, и вдруг, шальной от разворошенной памяти, метнулся к перилам. Свесился вниз, всмотрелся в неспешный поток, уходящий в море — здесь он мальчишкой нырял сотни раз, доставая ракушки и просто дурачась. Если город и рос, то в этом месте не менялось ничего, даже чугунную ограду вряд ли красили за годы, а уж река такой останется навек! Маг заглянул в нее последний раз, хотел толкнуться от перил обратно и продолжить путь, но в эту дивную секунду его сапог хлестнула чародейская петля. Невидимая, она сдавила щиколотку, беспощадно дернула наверх — Рауль только взмахнул руками над оградкой и сорвался вниз, в ледяные потоки Дивины.