— Тебя что-то не устраивает?
— Ну, я рассчитывал на двоих.
— Да ты это можешь и один сделать. Ну, если сможешь, конечно. Ты сказал, что реализация на мне. Я вижу реализацию вот таким способом. Если тебя что-то не устраивает, так ты сразу скажи. Я так понимаю, что тебя «жаба душит» от делёжки миллионов. Пока ещё не существующих миллионов. Так их может и вообще не быть. Давай разбежимся, и делить будет нечего. Ну, так как? Ты берёшься сам за реализацию или ты доверяешь это дело мне?
Понимая, что одному ему не справиться, а тут хотьчто-то уже продвигается, Степан вынужден был согласиться: — Хорошо. Делай, как знаешь.
— А я, Стёпа, и не сомневался. Лучше х… в руке, чем матрёшка вдалеке. Есть ещё одно изменение, — сказал Чиня.- Машины нет, но есть мотоцикл с коляской. Деньги вываливаем в коляску и уходим дворами.
— Я думал, что в машине спрячусь, и меня никто не увидит. А теперь получается, что я буду маячить возле мотоцикла?
— Шлем оденешь, на себя плащ накинешь, никто тебя не узнает. Да и нам в шлеме работать сподручнее. Опознать потом не смогут.
— Что со стволом?
— Обрез. Настоящий кулацкий. Из дореволюционной винтовкиМосина. И патроны родные. Калибр 7,62. Я его уже испробовал. Бабахает — жуть. Башку враз снесёт.
— Когда начинаем?
— Да хоть завтра. Мне, так, чем быстрее, тем лучше. Меньше нервы треплются.
На том и порешили. На следующий день поставили мотоцикл напротив служебного входа и стали ждать. Погодка была хорошая. Конец лета. В такую погодку бы с пивом да на природу. Но пиво — это потом. А сейчас дело надо делать. Через два часа бдения начали уже нервничать. Вот дверь служебного входа распахнулась, и вышел Степан. Пацаны рванули к двери, но Степан их остановил: — Давайте отъедем. Переговорить надо.
— Ну, ты чё вышел? Где тележка?
— Не могу я так долго там сидеть. «Засветюсь». На меня и так сотрудники косо смотрят. Давайте перенесём на послезавтра.
— Да ты просто «на измену упал». Ни кто на тебя там не смотрит. Ты «зассал» что ли? Ну, скажи. Ты «зассал»? А чё ты тогда орал, что тебе денег мало? Хочешь и рыбку съесть и жопу не ободрать? Да я тебя завалю сейчас, «гнида»!
— Пацаны, не могу я сегодня! Давайте завтра.
На следующий день небо заволокло тучками. А к полудню забарабанил нудный затяжной дождь. Напротив служебного входа не было ни деревьев, ни каких-нибудь других укрытий, что бы спрятаться от дождя. Просидев полчаса под дождём, пацаны уже хотели спрятаться под козырёк над служебным входом, как дверь распахнулась, и Степан махнул им рукой. Возле дверей Степан им шепнул, в какой кабинет заехала тележка, и добавил, что тележка далеко не полная и может быть перенести на другой день и дождаться более удачную тележку, но пацаны уже его не слушали. Они летели по коридору к заветной двери. Подбежав, дернули за ручку двери, но дверь оказалась запертой. Мелькнула мысль, что, может быть, они перепутали двери. Дёрнули следующую дверь, но и она оказалась запертой. Вдруг щёлкнул замок первой двери, и из него выглянула не молодая женщина в очках. Чиня, подскочив к двери, воткнул ей прямо в лицо ствол обреза.
— Назад, старая,- рявкнул он, заталкивая женщину обратно в кабинет. Женщина, не удержав равновесие, опрокинулась на спину. Возле стола стояла заветная тележка.В кабинете сидели ещё две сотрудницы.
— Что выделаете? — завопила одна из них.
— Заткнись сука, если жить хочешь! — прошипел Чиня, наставив на неё обрез.
Вторая сотрудница дрожащим голосом стала непрерывно повторять: — Что он сказал? Что он сказал?
И тут очнулась женщина, лежащая на полу. Она что-то закричала очень громко. В Чинином мозгу этот крик непроизвольно трансформировался в вой милицейской сирены. Он не понимал слов, но две мысли скакали в его голове «стрелять» или «бежать», «стрелять» или «бежать». Одна мысль перебивала другую, и он застыл, не понимая, что же нужно делать. Его приятель схватил тележку и, толкая её перед собой, побежал по коридору к служебному входу. Чиня, придя в себя, бросился за ним. Коридор казался ему бесконечным. «Почему я не выстрелил? Почему я не выстрелил?»- метались лихорадочно его мысли. «Если бы я выстрелил, она бы заткнулась. Как громко она там орёт. Заткнись уже тварь. Зачем я не выстрелил?». Когда он выбежал на улицу, деньги уже сыпались в люльку мотоцикла. Ещё мгновенье и взревел мотор. Они уносились прочь от сберкассы, от этого сумасшедшего крика. Как им казалось, в новую счастливую жизнь.
Проехав несколько кварталов по дворам, они остановились перед домом Степана.
— Беги за сумкой- сказал Чиня Степану. — Да по больше сумку возьми.