«Выходите из будки, Мелисса. Моя страница облегчит вас. Ты был там с рассветом.
- Я … я не могу этого сделать.
Его глаза закалились: «Выходите сейчас. Вы присоединитесь ко мне на пикник в саду. Он достал кружки со страницы и кивнул, и мальчик скользнул под прилавком в кабинку рядом с ней. Король сбалансировал кружки в одной руке. Подергивание в углу рта углубилось, его глаза потемнели от волнения. «Побродите по ярмарке на мгновение, моя дорогая, затем пройдите через восточные ворота к винограднику. Недолго. Приходите, пока выпечка все еще горячая, и эль не улетел. Он дал ей последний глубокий взгляд, который заставил ее головокружительно, затем он отвернулся и ушел в толпу.
Она присматривала за ним, холодная и неподвижная. Ей было жарко. Пристыженный. Неопределенный.
Никто не нарушал приказы короля.
Рядом с ней страница перекладывала салфетки на выпечку. Он не смотрел на нее. Она предположила, что знает каждого любовника, которого взял король. Смущенная, она поскользнулась под прилавком и отошла.
Она смотрела на марионетки с оленями и драконами, почти не замечая их. Она сказала себе, что поделится королевским пикником, что ей больше ничего не нужно. Он не мог заставить ее; она не думала, что он достаточно силен, чтобы заставить ее. Но за ее пределами ее собственная жара была построена, и она снова увидела темный, нуждающийся в взгляде в его глазах. Она приблизилась к воротам, но затем остановилась у стойла ювелира.
Ей не нужно идти навстречу королю. Ей не нужно, если она испугалась.
В то же время она осмотрела украшения старого карлика. Это была простая, незаметная работа. Но внезапно на его ожерелья поменялся другой свет, и внезапно она увидела яркий драгоценный камень, сверкающий над обычными украшениями, как тонкий сон: она увидела в видении изумрудный слез, великолепный камень. Это был кулон: овальный изумруд был окружен двумя золотыми кошками, стоящими на задних лапах, их лапы соединялись так, как будто они охраняли драгоценный камень. Кулон был таким прекрасным, что она дошла …
Видение исчезло. Украшения карлика лежали тускло через стойку.
Она стояла, сжимая край кабины, пытаясь понять, что она видела. Карлик рассеянно посмотрел на нее, когда он торговал с крестьянской семьей, беря свои необработанные алмазы в обмен на маленькую свинью, которую он привязал в кабине. Жутко она ушла, смущенная и легкомысленная.
Если бы драгоценность была истинным видением? Некоторое повышение восприятия она не понимала?
Или это была память о ее прошлом?
Все еще видя изумрудную подвеску, она не знала толпу, пока не поняла, что приближается к восточной стене. Она стояла неуверенно перед маленькими воротами.
Если бы она не повиновалась королю, он бы пожелал ей этого. Она решила, что она просто выйдет и объяснит ему, что она не хочет делиться своей кроватью. Прямо было то, что всегда говорил Маг. Она была бы к нему симпатичной, но твердой. Она потянулась за защелкой, но затем отстранилась.
Чтобы быть хорошим мужчине, когда он был загрунтован для кровати, мог привести девушку прямо в эту кровать.
Она отвернулась. Король или нет, она не собиралась туда делиться своим пикником.
Она задумалась, как долго он будет ждать в винограднике. Внезапно, чувствуя головокружение, она знала, что она должна делать.
Она убежала за уборной и задней лестницей. В этот момент она точно знала, где король, и если бы она была быстрой, она могла бы быть в его палатах и ??снова с зеркалом Гарпии, пока он ждал ее в винограднике.
Глава 12
«Чикагский университет», - сказала Олива Кливер, пытаясь отрубить пирог из ее цветущего платья. Под ее щеткой рукой оранжевые райские птицы пронзили пурпурное поле. Она сидела напротив Брэдена на своем террасе, пила кофе и кушала пирог, который она испекла. Ее вьющиеся седые волосы и желтоватое лицо не были польщены ярким дневным светом и платьем Вулворта, но ее глаза были умными и живыми. «Там был разработан четырнадцатый тест на углерод. Это замечательный новый тест; это полностью изменит исторические исследования ».
Брейден наблюдал за Оливе, не интересовался ее фактами, которые были совершенно правильными, но ее энтузиазмом. Она спустилась в сад, принеся морковный пирог, желая поговорить. Такие подарки смущали его, но он приготовил свежий кофе, принес несколько тарелок и вилок на террасу, вытер со стола. Оливия никогда не беспокоила его, когда он работал, но видеть его на террасе в середине дня было всем приглашением, в котором она нуждалась.