— Спасибо, я не голодна, — ответила Доминика.
Она подошла к окну и прислонилась пылающим лбом к холодному стеклу, по которому бурно струились обильные капли дождя. На душе у нее скребли кошки, и она не могла понять, что ей делать дальше. Ее сердце разрывалось на части. Почему именно она оказалась в этом странном треугольнике? Почему ее так невыносимо тянет к Зигурду?
Она ведь всегда была уверена в том, что Себастьян ее судьба, и что ей не нужен никто другой. Но был ли у нее выбор? Ей с самого детства внушали, что она станет его женой, и она поверила в это. Она убедила себя в том, что любит его, но так ли это на самом деле? Себастьян умен, красив, образован, их связывает крепкая дружба. Из них вышла бы неплохая семейная пара…
Но она встретила Зигурда и по уши влюбилась в него. И что ей теперь делать?
Доминика оглянулась. Мужчины молча сидели за столом. Они уже доели свой суп и откинулись на спинки стульев с бутылками эля в руках. Зигурд пялился в темное окно, а Себастьян — на яркое пламя камина. Неловкую тишину нарушал лишь стук дождевых капель и потрескивание дров в очаге.
Ей предстоит провести ночь с ними в одной комнате, и неизвестно, чем все это закончится. Вдруг Зигурд расскажет Себастьяну об их связи! Вдруг они подерутся! Как они будут делить постель? Кому-то придется спать на полу. Очевидно, что это должен быть Зигурд, но согласится ли он на это?
Часы на каминной полке показали полночь. Пора было ложиться спать. В комнате повисла гнетущая тишина. Мужчины поднялись из-за стола и на миг замерли, сверля друг друга пристальными взглядами. Затем оба уставились на Доминику. Она бросила на Зигурда быстрый умоляющий взор.
— Ладно, я пойду, — сказал тот. — Спокойной ночи.
Он вышел из комнаты, и через секунду из коридора послышался гулкий удар, как будто кто-то со всего размаху врезал по стене кулаком.
— Почему он себя так ведет? — спросил Себастьян, едва за хейдеронцем захлопнулась дверь.
— Кто? — деланно удивилась Доминика.
— Зигурд. Такое чувство, что он к тебе неровно дышит.
— С чего ты взял? — ей стоило огромных усилий скрыть дрожь в голосе.
Юноша взял Доминику за плечи и внимательно посмотрел ей в глаза.
— Скажи, он приставал к тебе? — спросил он.
Ее щеки моментально вспыхнули.
— Нет, что ты! Конечно, нет! — выпалила она.
— Если он хоть словом, хоть намеком тебя обидит, немедленно дай мне знать! — потребовал Себастьян.
— Х-хорошо, — выдавила она, красная от стыда. Какое счастье, что в комнате было довольно темно, иначе по ее лицу он сразу бы обо всем догадался.
Он взял ее за подбородок и нежно чмокнул в губы.
— Давай спать!
Доминика достала из сумки ночную рубашку и разложила ее на постели. От льняной ткани до сих пор чуть уловимо пахло дикими травами с берега реки.
— Отвернись, я переоденусь, — попросила она кузена.
Тот подошел к ней сзади и обхватил ее за плечи.
— С каких это пор ты меня стесняешься?
Он отодвинул шелковистые черные пряди и поцеловал ее в шею.
— Пожалуйста, мы ведь договорились, — промолвила Доминика, мягко высвобождаясь из его объятий.
— Хорошо, хорошо, я не буду тебя трогать, — успокоил ее Себастьян.
— И не подглядывай!
— Как скажешь, дорогая! — он прикрыл глаза ладонью.
Она принялась снимать с себя одежду. Себастьян подсматривал за ней сквозь слегка растопыренные пальцы. Ее гибкое смуглое тело сводило его с ума. Как же он хотел овладеть ею! Но он дал слово не трогать ее, значит, ничего не поделаешь. Он так долго ждал, что ж подождет еще немного!
Доминика юркнула в постель, закуталась в одеяло и откатилась к стене. Себастьян разделся до белья, лег с краю и задул свечу.
30. Погоня
Зигурд с трудом разлепил веки. Голова дико болела, горло пересохло, во рту — будто кошки насрали. Щека вдавилась в твердую столешницу, тело жутко затекло. Он медленно выпрямился и со стоном потянулся, ощущая, как сотни ледяных иголок впиваются в одеревеневшие мышцы.
Туман в мозгу постепенно развеивался, и в памяти всплыли подробности вчерашнего вечера. Полночи пил, играл в карты с какими-то торговцами, даже, кажется, что-то выиграл. Под утро уронил голову на руки и вырубился прямо за столом.
Зигурд похлопал себя по карманам — надо же, не обчистили! Вспомнил, впрочем, как дал в зубы какому-то бродяге, нащупав его руку на своем кошельке. Остальные наверняка увидели это и просто побоялись связываться.
Протяжно застонал при мысли о ней.
Скилик там, наверху, со своим хахалем. Кувыркались, наверное, всю ночь напролет… Как же хочется его убить!