Глава 25. Ами.
Ничего друг другу не сказав каждый пошёл в свою сторону, как только зашли домой. Мне нужно успокоиться, а Рамазану видимо всё крушить у себя в кабинете, судя по звукам.
Голова просто раскалывалась. Никогда в жизни я ещё не испытывала такой чёрной полосы в жизни. Эта боль пугала и путала меня, мир вокруг казался каким-то туманным и выдуманным. Как мама могла меня так подставлять???
Что думает Рамазан? Предала? Встречаюсь и как она сказал, зажимаюсь по углам с Тимуром? К счастью это последнее, что я собиралась делать - переживать из-за того, чего я не делала. Ещё в машине живот начал беспокоить меня, к своему врачу мне идти только завтра, а трогать сейчас Рамазана я не хотела. Раздевшись пошла в ванную комнату. Зеркало безжалостно показывало потрёпанные волосы, зарёванное лицо. Стоило включить холодную воду и выплеснуть немного на лицо, как живот зарезало пополам. Так и упала на колени, успела схватить декаративный стакан, но он мало чем мне помог и не смог удержать меня на ногах. Стиснув зубы наклонилась ещё ниже как только могла.
- Аааа
Господи помоги, зачем я кричу. Закрыв рот ладонью смяла второй рукой ковёр на полу так, что побелели костяшки. Неужели это всё... В глазах начало темнеть, но я продолжала держаться. Я не хочу так уходить, я должна вдохнуть аромат своего малыша, поцеловать его. Тяжяло подышав я постаралась успокоиться, боль постепенно начала проходить, ковёр отпустила, руку убрала. Растерянно осмотрелась вокруг, казалось если сейчас пошевелю хоть рукой, боль усилится вдвое... Но нет, боль отступала, встав на четверенки, потом уже на ноги, я открыла дверь и осторожно дошла до кровати.
Только легла, как дверь буквально слетела и в комнату ворвался, именно ворвался, а не зашёл, разъяренный Рамазан.
- Лежишь?
- Лежу. - его поведение мне не нравилось, казалась он в этот раз не обойдётся моими волосами, а...
- О нём думаешь?
- Нет.
Тут он жутко рассмеялся, от чего мне стало не по себе. Я никогда не видела его таким... чужим...холодным.
- Ты можешь идти. - вдруг выдал он.
- Куда? - я приподнявшись на локтях постаралась сесть.
- К нему. Я всё понял, теперь ты так решила мне отомстить. - грубо ухмыльнувшись осмотрел меня с головы до ног. - Уходи к нему. Только одна. Ребёнка не отдам, рожай и уходи.
Я улыбнулась. В душу вонзили тысячи игл. Не плачь, Ами. Ты всё равно должна была уйти. Какая разница, своими ногами или вверх ногами вперед, в гробу ?
Уже собираясь уйти, Рамазан снова посмотрел на меня.
- Один вопрос, Ами. Ты ведь сама сказала "давай просто забудем". Зачем было врать если ты не готова меня простить?
- Ты даже не поговорил со мной. - я тихо ответила, сделав вид, что он меня не услышал, осторожно закрыв дверь скрылся.
Каждый из нас сейчас на эмоциях, но свой дальнейший поступок я просидев пол часа взвесила за и против, никаких последствий.
Я постучала. Смогла. Остальное тоже смогу.
- Можно. - его голос...
Я тихо зашла, уверенно посмотрела на него. Слёз нет, только обреченность.
- Что, Ами? Зачем пришла? - эта его ухмылка буквально выдаёт его. Он царь и бог, этим всё сказано. Раздражает.
- Если ты пришла, чтобы переубедить меня, то не получиться, это мой ребёнок и я буду...
- Да. - перебила его. -Это твой ребёнок. После рождения можешь его забрать.
Его лицо вытянулось от удивления, но за секунду покрылось презрением.
- Вот и отлично.
Никто не знает как трудно мне было встать перед ним и произнести эти слова. Я призналась, что не буду рядом после родов, только каждый это поймёт по своему. Минуту мы просто смотрели друг на друга, после я развернулась и ушла обратно к себе в комнату.
Глава 26. Рамазан.
Пелена с глаз не хотела сходить, челюсть буквально приклеилась друг к другу. Мы оба перешли черту и наговорили того, чего дьяволу в голову не придёт. Она отказалась от ребёнка. Ладно я, ревность колючей иглой давало по сердцу, когда увидел их вместе вообще сошёл с ума. Наговорил, чуть не поднял руку зная, что не изменяла и не будет изменять. Свои угрозы по поводу того, что отберу ребёнка я помню вообще смутно, хрен она куда уйдёт от меня. Но она, отказалась от нашего ребёнка. Такое не кричат во все стороны во время таких ссор и не играют с этим как с игрушкой. Дело было в другом. Она вчера не стояла передо мной, а еле держалась что бы не упасть, ухватившись за свой живот. Она была подавлена и равнодушна ко всему вокруг. Она не обратила внимания на перевёрнутые стулья в кабинете и разбитые окна. Она так легко согласилась.