19 апреля 1984 года. Военный аэродром Правдинск 18:05 местного времени. 786-й иап 16-го корпуса ПВО (г. Горький), СССР.
Командир 786-го ИАП полковник Гоголев Геннадий Васильевич.
«Не было печали…» - думал полковник Гоголев, поднимаясь на КП аэродрома. Одно дело - два истребителя, которые вдруг подняли на перехват учебной мишени или заблудившегося самолёта по команде диспетчера, но другое - когда перехват прекращает быть учебным и на голову командира сваливается самая настоящая хрень. Именно так он охарактеризовал для себя непонятный объект, когда получил от пилотов визуальное описание объекта. Самолёт, которого точно не было в справочнике, срочно составленном для лётчиков-истребителей, где постоянно снуют самолёты-разведчики противника после прошлогодней трагедии в небе над Сахалином. Одно дело визуальное описание его параметров - длина, размах крыльев, двигатели. Вполне мог оказаться очередной секретной американской разработкой, или как назвали бы это лет 20-25 спустя, «вундервафля».[27] А вот совсем другое - раскраска самолёта. Такой просто нигде не было. Да, на самолёте были опознавательные знаки «Аэрофлота». Несколько видоизменённые, но чётко идентифицируемые - тот же окрылённый серп и молот. Более того, капитан Водяной, пилот истребителя с позывным «201», стал утверждать, что этот аэробус[28] «влетел» к ним из недалёкого будущего. Один талантливый срочник из числа обслуживающего персонала, случайно услышав описание, которое передавал Водяной перед установлением визуального, а после и радиоконтакта, на клочке бумаги сделал простым карандашом набросок набросок самолёта с его весьма странной раскраской.
- Молодец. А теперь не вздумай болтать. - сказал он не в меру любопытному солдату, похвалив при этом набросок.
Всё шло хорошо - неопознанный самолёт, который язык почему-то не поворачивался назвать «нарушителем», визуально вышел на посадочную прямую, приготовился к посадке, когда один из истребителей пролетел над полосой, показывая что на неё можно сесть, но вдруг раздался голос командира экипажа неопознанного самолёта. Он был адресован не Гоголеву, последние 20 минут сидевшему возле радиста и слушающего переговоры, а Водяному.
- Товарищ капитан, это борт 73697, мы не сможем у вас сесть.
- Это почему? - удивился Водяной.
- Мой второй пилот знаком с вашим аэродромом, говорит что мы у вас просто не поместимся. Выскочим с полосы и разобьёмся.
- Переключаю на нашего командира. - ответил пилот 201-го.
- Борт 73697, говорит полковник Геннадий Гоголев, командир полка, вы уверены? - тут же зажал кнопку передачи Гоголев.
- Передаю рацию второму пилоту.
- Да, уверены. Я бывал здесь, на слёте парашютистов. Для нашего самолёта нужна полоса с длинной не менее трёх тысяч метров и шириной шестьдесят метров с разворотными карманами, плюс рулёжные дорожки у вас очень узкие, мы просто не поместимся, если вообще удержимся на полосе… - сообщил мальчишеский голос, но вдруг запнулся.
- Ту-134 или ему аналогичный может ещё уместится, но мы вряд ли. - дополнил первый пилот.
«Какой к чёрту слёт парашютистов?» - мысленно матерился Гоголев. В его голове не стыковалась мысль что военный аэродром, напичканный новейшей, а потому секретной техникой может принять у себя спортсменов.
- И что мне с вами, инопланетянами делать? - спросил у них Гоголев.
- Не знаю. Искать полосу под нас. - ответил первый пилот.
- Откуда вы такие интересные вообще взялись?
- Похоже что из будущего, Геннадий… простите, не знаю вашего отчества. - тот пилот явно был озадачен не меньше него самого.
- Васильевич. - поморщился полковник.
- И что там?
- В двух словах - давайте об этом на земле.
- Думаю, стоит с вами согласиться…
- Константин Андреевич.
- И что мне с вами делать, Константин Андреевич?
- Секунду.
- Что там у вас?
- Сделаем пролёт над полосой, если получится - на втором заходе сядем. Если нет - просто пролетим над ней и станем кружить над вами. - ответил Константин после короткой паузы.
- Ладно, будем думать.
Через 5 минут огромный двухмоторный аэробус на малой скорости совершил пролёт над полосой на высоте всего 50 метров. По бокам от него пристроились перехватчики, как будто принимая участие в воздушном параде.
Так картина получилась зрелищной - махина, не уступающая огромному транспортному «Антею». Размах крыльев был один в один[29], а длина - аэробус был длиннее на двадцать метров. При этом он казался вполне себе органично состроенным по сравнению с «грузовиком».
- Мать… - выругался кто-то на КП. - Такая красота точно бы грохнулась при посадке.