Понятное дело, что двигатель сверхзвукового высотного перехватчика создан для работы в экстремальных условях, и выдаваемая тяга соответствующая. Особенно на форсажном режиме. И разумеется, это убивает двигатель с утроенной силой. А такая тяжёлая махина как МиГ-31, не может лететь на одном двигателе. Только медленно падать. Особенно с подцепленными ПТБ, которые были опустошены где-то на треть. Форсаж кое-как спасал положение, но для этого самолёта ненадолго - один из подшипников компрессора левого двигателя, который развалился вследствие конструктивного просчёта, уже разрушил двигатель и повредил электросистему. Топливная система была исправна, но…
- Правдинск, я 117-й, не могу произвести сброс топлива, краны не открываются.
- ПТБ сбросить можете?
- Никак нет. Замки ПТБ не срабатывают. Что-то с электрикой.
- Понял. Объявили аварийную ситуацию, к приёму готовы. Ветер два метра 260 градусов.
- Спасибо. Подлетим через пятнадцать минут. Скорость 400.
- При критической ситуации разрешаю катапультирование.
- Принято. Конец связи.
Низкая скорость, на которой тяжёлый сверхзвуковой МиГ, чья стихия - полёты на скорости больше трёх тысяч километров в час и высоте больше двадцати километров, чувствует себя крайне неуверенно.
В этот момент проводка, которую коротило внутри фюзеляжа из-за развалившегося подшипника, загорелась.
- Что за бред? - воскликнул Иванов.
- Что случилось?
- У меня приборы сдохли!
«Предельный угол атаки!»; «Проверь высоту»; «Пожар левого двигателя»; «Атака. Атака. Ракета слева ниже».
Сообщения «Риты» посыпались как из рога изобилия, только она явно была в неадекватном состоянии. Самолёт летел в горизонте, высота была более чем достаточной и их никто не атаковал, тем более ракетой.
- Правдинск, я 117-й. Контроль. - сообщил в эфир Урусов.
Ответа не было.
- Борт 73697, как слышите?
И снова нет ответа.
Это была агония, только пилоты этого ещё не поняли. Через несколько секунд после последней безуспешной попытки выйти на связь используя сгоревшую от скачка напряжения радиостанцию, самолёт вспыхнул. Вернее, вспыхнул левый двигатель. Позже расследование покажет, что огнетушитель хоть и сработал, но топливный кран в суматохе остался открытым, и топливо, продолжая поступать, воспламенилось и произошёл самозапуск двигателя.
- Что за дела?! Опять левый горит… погоди. Левый запустился! - удивлённо сказал Иванов.
- Я не трогал!
- Помпаж!
Самолёт и так терял высоту, а теперь вертикальная скорость выросла.
- Что у нас с правым?
- Правый нормально, форсаж. Но долго не продержится.
В этот момент истребитель резко тряхнуло.
- Левый взорвался! - вскрикнул Иванов.
- Чёрт! Готовимся прыгать. - приказал Игорь, а потом воскликнул. - Управление высотой сдохло.
Внезапно правый двигатель начал «чихать», а его обороты полетели вниз.
«Отказ правого двигателя»; «Пожар правого двигателя»; «Отказала основная гидросистема»; «Предельная перегрузка»;
- Правый заглох! Табло «Пожар» не горит.
Истребитель снизился до трёх тысяч метров и каждую секунду терял ещё 25 метров высоты. Теперь же это значение выросло до 50 метров, фактически пикирование.
- Катапультируемся! - скомандовал Урусов, поняв что их машина более не может лететь так, как было задумано её конструкторами.
В кабине вдруг появился резкий шум - вышибной заряд сперва сорвал остекление фонаря кабины и следом в образовавшуюся дыру благодаря пороховому двигателю вылетело кресло с наводчиком.
- Я 117-й, падаем! Повторяю - я 117-й, мы падаем. Катапультируюсь!
Урусов дёрнул за ручку, и снова заряд выбивает фонарь кабины, и вот уже второе кресло летит отдельно от самолёта.
«Долетался…» - подумал Урусов, когда неуправляемый МиГ пролетел ещё примерно четыре с половиной километра и врезался в землю. Но огненного шара не было, как ни странно. С высоты в две с половиной тысячи метров это расстояние казалось мизерным. Ещё бы, линия горизонта на такой высоте теоретически находится на удалении в 190 километров. А до Истомино им оставалось лететь всего 75 километров. Или ещё 75 километров, это как посмотреть…
Тогда же и там же. Борт самолёта «Boeing 777-300ER». Время в пути - 7 часов 18 минут.
Дмитриев Михаил Максимович (он же Примак Александр Николаевич), 40 лет. Диверсант