Денис побрел к выходу. Не успел он подойти к воротам риги, как над головой раздался рев самолета, и тут же — четыре взрыва. К счастью, ни одна из бомб не попала в ригу. Сделав крутой вираж, два «мессершмитта-110» обстреляли отдыхавших солдат и ригу длинными пулеметными очередями.
Чулков, растянувшись на земле, краем глаза заметил, что и Осаулец с подчаском упали почти одновременно с ним. Но они не подымались, винтовки валялись в стороне.
— Эй, ефрейтор! — еще не веря в страшное, окликнул Сашку Денис. — А ну поднимайся, нечего меня пугать. Вечно придумываешь… — и осекся, заметив кровь на плече Осаульца.
Он рванулся к товарищам. Одновременно с ним подбежали и шоферы с полуторок.
— Ох, черт! Одного в плечо, другого в живот, — с гневом и болью воскликнул один из водителей. — «Мессершмитт-110», гад! И откуда они вывалились?
— Хватит болтать. Помрут же… Скорей в санчасть! — решительно проговорил другой шофер.
Они ловко подхватили раненых и понесли.
— Эй, солдат! — обернулся распоряжавшийся к Чулкову. — Возьми винтовку, постой у риги. Тебя скоро подменят..
Денис безропотно и охотно подчинился — нельзя же пост оставлять без охраны! Поднял винтовку Осаульца, стал прохаживаться около ворот риги. Не давала покоя мысль: выходит «рама» их все-таки заметила! Знал ли фашистский летчик, что подошла на смену свежая часть? Или ему все равно на какую цель сбросить бомбы?
…Огонь Денис скорее почувствовал спиною, чем увидел глазами.
Пожар! Наверное, зажигательными обстреляли…
Рига, просушенная жарким украинским солнцем, быстро разгоралась.
Чулков в растерянности не сразу сообразил что надо делать — все произошло так внезапно. Вдруг он увидел машины.
«Сгорят, сгорят же полуторки!» — со страхом подумал Денис и заорал что было силы:
— Эй, где шофера? Машины загорятся!..
Мелькнуло побелевшее лицо незнакомого солдата с шевелящимися губами. Денис из-за треска пламени не расслышал что он говорил и со злостью набросился на него:
— Ты шофер? Раззява! Сгорят же машины! В трибунал захотелось?
— Уходи скорей! — и, махнув рукою в сторону, солдат припустился вон от риги, будто за ним гнались.
— Вот же сволочь! Плевать ему на машины, пальчики обожжет…
Бросив винтовку на землю, Чулков нырнул в ригу, медленно заполнявшуюся дымом. Полуторки еще хорошо были видны сквозь серую пелену.
Первую автомашину вывел благополучно. Когда уселся за руль другой, пелена сгустилась, становилось все труднее дышать. От жары Денис взмок, за шиворот текли струйки пота, и все-таки он вывернул пилотку, потом с трудом натянул ее на голову, закрыв уши и лоб.
Вывел в таком виде третью полуторку, а за четвертой прорывался сквозь тонкие языки пламени. Дышать было нечем, казалось, что глотает огонь. Все плыло перед глазами, он куда-то проваливался и снова выныривал из кипящего омута.
«Я же больше не могу… Не могу… — с ужасом думал Денис, отчетливо представив себе, как горят оставшиеся в риге три машины. — Где же водители? Расстрелять их мало за такие дела…»
С этой последней мыслью Денис окончательно куда-то провалился…
Очнулся Чулков от того, что кто-то больно тер его уши.
— С ума, что ли, спятили? — крикнул Денис, а голос едва-едва был слышан даже себе самому.
— Жив, если ругается, — угадал он голос Вадима. — Ишь, не нравится ему, когда уши трут. А тебе их за такие дела драть надо целый день, если хочешь знать.
— За какие это дела? — возмутился Денис и рывком поднялся. Но не поддержи его Вадим, он упал бы — так закружилась голова. — Что это со мной?
— То-то и оно-то. Чуть не сгорел, не подоспей я вовремя. — А машины сгорели?
— Дуралей ты стоеросовый! Все полуторки нагружены минами…
— Чепуха! От такого жара давно бы рвануло.
— И тебя по кусочкам не собрали бы… А машины твои выкатили на руках. Там младшой за него волнуется, а он тут выделывает коленца…
— Ладно тебе пилить-то. Жив, и слава аллаху. — Денис примирительно положил руку на плечо приятелю. — Не болтай никому… Засмеют в роте. Как барышня с ног свалился:
— Я тебя из-за баранки выволок и сюда притащил.
— Все равно помалкивай. Хорошо?
Вадим махнул рукой, помог Денису умыться, но гимнастерка была перепачкана в саже. Пришлось сказать командиру взвода, что помогал на пожаре. Козлов переглянулся с Буровко.