— Гм… — Назаров пожевал губами. — А кто знает, что он должен делать! Боевой листок выпустил. Секретарей избрали? Что ж еще? Действовать по обстановке… Минуту. — Капитан, взял у телефониста трубку. — Шестой слушает… Все тихо, спокойно… Никаких изменений… Подремать хочется, да вот комсорг не дает… Что делает? Моральным моим состоянием интересуется, подбадривает. А вообще врастает… Ему? Минуту. — Весело блеснув глазами, капитан протянул Чулкову трубку. — Подполковник Виноградов.
— Меня?!
— Бери, бери.
Трубку Денис взял нерешительно, опасливо.
— Слушаю, товарищ третий?
— Здравствуй, сынок. Волнуешься?
— Да нет. Изнываю от безделья.
— Наша забота подготовить все заранее, а сейчас надо пожинать плоды. Заметил спою ошибку, исправь.
— Может, обойти секретарей?
— Мельтешить перед глазами не резон. Присматривайся, вбирай в себя, как губка. Понял?
— Так точно, понял, товарищ третий.
— Ну, что ж, до встречи…
— Получил инструкцию? — улыбнулся Назаров.
— Приказано стать губкой и впитывать в себя побольше.
— А что? Мудрый совет.
До залпа оставалось двадцать минут. Тянулись они особенно долго. От волнения у Чулкова вспотели ладони.
Удастся ли атака? Если удастся, то какой ценой достанется победа?..
На ручных трофейных часах (подарок Назарова) минутная стрелка добралась до семнадцати пятидесяти девяти. Чулков замер. Пошла последняя, шестидесятая…
Капитан держал телефонную трубку в руке. Восемнадцать ноль-ноль.
А ракеты нет…
Еще прошла минута. Нет. Что могло случиться? Чулков стал приподниматься, но рука Назарова придавила его к земле…
Вот и ракета. С двухминутным опозданием…
— Залп! Залп! — торжественно подал команду Назаров.
И опять ожидание. Секунды бегут, бегут…
Да что же это?
Блиндаж содрогнулся. С потолка посыпалась земля. Взревело, засвистело, заскрежетало… От грохота и воя Денису показалось, что у него вырывают внутренности. На миг оглох.
Опомнился, когда его как щенка кто-то схватил за шиворот и поставил на ноги.
— В машину! Бегом! — крикнул ему в ухо Назаров.
«Виллис» мчался на сумасшедшей скорости. Из-за пыли, поднятой другими автомобилями, Денис ничего не видел. Но зато слышал грохот там, куда улетели ракеты. Рвалось что-то долго, оглушительно, и грохот все нарастал.
Вильнув куда-то в сторону и чуть не опрокинувшись, «виллис» покатил в гору.
— Стой! — крикнул капитан. — Чулков, за мной!
Пригнувшись, побежали… Оказались на высоте. Отсюда до передовой было рукой подать.
— Смотри, Чулков!
Открывшаяся перед ними картина поразила Дениса. Балка, казалось, распалась на глыбы, которые взлетали ввысь на добрую сотню метров. Оранжевые брызги огня устремились в небо. Желто-серые клубы, смешавшись с черной дегтеобразной хмарью, постепенно заволокли горизонт. Небо полыхало страшным и грозным заревом. Так, наверно, выглядит извержение вулкана…
— Почему долго рвутся ракеты? — склонившись к самому уху капитана, спросил Денис.
— Наверно, влепили в арсенал… Знай наших, сволочи!
Наконец, наступила тишина. Капитан сказал:
— Возьми бинокль, взгляни на немецкую траншею.
Во вражеской траншее никого не было видно. Пошли в атаку наши пехотинцы. Никто из них не падал. И никто по ним не стрелял. Цепь перешла на шаг.
— Не осталось никого впереди. Драпанули. Теперь догонять придется километров десять-двадцать, — сказал командир дивизиона.
Он вскочил и, когда следом поднялся Чулков, с силой пожал ему руку.
— Поздравляю, комсорг, с первым залпом. Считай, боевое крещение получил. Гордись, что довелось участвовать в таком событии. Одним залпом мы сейчас целую дивизию спасли, а, может, и больше — тут бухгалтерия сложная. Даже я, браток, впервые такое вижу, — и широким взмахом руки показал туда, где только что бушевал огненный смерч.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
1
Дивизиону было приказано углубиться в лес и разместиться в районе лесной сторожки. Каждая минута временного затишья на линии фронта должна быть использована для совершенствования и отработки боевых приемов. В расчетах желательна взаимозаменяемость номеров.
По имеющимся сведениям недавний залп по скоплению шестиствольных минометов, артиллерии и вражеской пехоты, а также по тайным складам боеприпасов и взрывчатых веществ, вызвал у гитлеровцев смятение и панику. Пленные показали, что русские применили против них какое-то страшное секретное оружие, противостоять которому немыслимо.
После стремительного прорыва вражеской обороны, в тылу наших войск остались разрозненные немецкие части. Они скрывались в балках и лесах. Поэтому отлучаться из дивизиона кому бы то ни было в одиночку категорически запрещено. Связь поддерживалась только по радио.