Вот с этой вселяющей оптимизм мыслью Игорь поднялся на колено и, прицелившись, дал длинную очередь по одному из наседавших на Зверя автономиков. Его примеру тут же последовал Дарион, а Маноэл так и вовсе пальнул из гранатомета по главному металломорфу, снова добившись попадания за счет дистанционного взрывателя. Неожиданное вмешательство людей позволило хищнику получить преимущество в уже, казалось, проигранной схватке. После серии удачных атак металломорф полностью лишился одного из щупалец.
– Ура! – радостно вопил Игорь. – Получается! Я же говорил!
– Не хочу расстраивать, брат, – голос Дариона был привычно спокойным, – но, судя по всему, нас восприняли как угрозу. Смотри.
Дарион указал на северо-восток, откуда, огибая угол здания обсерватории, накатывала целая волна разнообразных автономиков.
Все оставшиеся в живых члены их группы быстро перенесли огонь на наступающих роботов, но остановить такую волну имея всего девять стволов, было нереально. Одни роботы падали, сраженные выстрелами, но на их место тут же становились другие. Игорь отчетливо видел зловещей формы манипуляторы, свитые из каких-то запчастей жгуты новых конечностей, помятые корпуса того, что раньше было промышленными роботами. Все это ехало, шагало и бежало на меньше десятка выживших людей. Алекс и Стратионис – единственные, кто остался в бронескафандрах, – кинулись вперед, преграждая собой путь к остальным членам отряда, беззащитным в рукопашной против роботов. Алекс лихо рубил врагов здоровенным абордажным тесаком, внося опустошение в первые ряды атакующих. Стратионис такой выучкой, как абордажник, похвастаться не мог, да и тесака у него не было, но он тоже довольно лихо бился, используя свою винтовку как огромную дубину, благо, десантная модель была специально спроектирована для подобного использования в ближнем бою.
И все же это геройство могло подарить им только несколько десятков лишних секунд, но никак не победу. Автономики неумолимо наседали на Алекса и Никиаса, исход схватки был очевиден. Это был лишь вопрос времени. Чуть раньше или чуть позже, но один из манипуляторов автономика пробьет броню скафандра и доберется до хрупкого человеческого тела внутри. А потом и до оставшихся позади них товарищей, отчаянно пытающихся помочь своим друзьям огнем. И тогда все закончится.
Игорь в отчаянии оглянулся на схватку между гигантами. Вдруг «наши» победили и придут на помощь? Если это, конечно, наши, и зверюга и правда им поможет, а не сожрет в качестве десерта после основного блюда. Впрочем, выяснить это не представлялось возможности. Бой там и не думал утихать. Противники продолжали обмениваться ударами, кувыркаться, производить какие-то невероятные захваты, и никто не мог получить решающего преимущества. А понятие усталости, видимо, вообще ни одному из противников не было ведомо.
Неужели все?.. Не нужно было вмешиваться. Похоже, интуиция все-таки подвела, а он подвел всех остальных. Игорь увидел, как один из автономиков исхитрился забраться на спину скафандра Алекса и попытался пробить бронестекло шлема. Ужас ситуации был в том, что именно туда Алекс не мог полноценно достать рукой из-за конфигурации плечевой пластины брони. Положение спас Маноэл, точным выстрелом сбивший юркого автономика с головы Алекса. Но почти сразу на того снова накинулась целая толпа разномастных роботов и буквально погребла его под собой. Вот теперь конец. При всем уважении к талантам Стратиониса, ему долго одному не продержаться.
Глава 10
В любом бою настает момент, когда понимаешь, победил ты или проиграл. Этот момент может быть и в самом начале схватки, и ближе к концу, но он обязательно настает. Это чувство сродни тому, которое ощущает игрок в рулетку, когда шарик, совершив несколько кругов по барабану, наконец падает на красное или черное. В ту долю секунды вся судьба мира висит на одном волоске, а потом вдруг накатывают или радость победы, или осознание поражения. Для Игоря таким моментом стало падение Алекса под атакующей волной морфов. Абордажник был еще жив, и, даже лежа не земле, опутанный множеством механических щупалец, продолжал попытки отбиться, но было совершенно ясно, что это конец.