Когда-то они с Дарионом потратили кучу времени в спорах о том, что есть дом, и как это понятие можно интерпретировать. Игорю всегда казалось абсурдным утверждение друга о том, что дом – это не место, а люди. Как люди могут быть домом? Полная ерунда. Безусловно, люди важны, без близких и друзей, конечно, никакой дом родным не станет, но, все-таки, для Игоря «дом» был понятием, скорее, материальным, хоть и размытым. Он, например, считал своим новым домом весь Посейдон, а не только ту квартиру, которую подобрал себе на верхнем уровне в одном из небоскребов Итаки[1]. И вот сейчас, всего лишь попав на корабль, он, кажется, начал понимать, что имел ввиду Дарион. Именно сопричастность, чувство общности, внезапно нахлынувшее при встрече с посейдонцами, было тем самым ощущением возвращения домой.
Оторвавшись от пространных размышлений, Игорь запросил по внутренней сети корабля нахождение Алекса и Никиаса. Очень кстати они оказались в соседних каютах на этой же палубе. Игорь хотел было зайти, справиться все ли у них хорошо, но, судя по данным биометрии, оба крепко спали, что в свете предшествующих событий было неудивительно. Последние несколько часов оба провели в боевых скафандрах, практически непрерывно сражаясь. Естественно, что теперь они дрыхли без задних ног.
Ну вот и хорошо. Есть время обсудить с капитаном обстановку и узнать, что вообще происходит.
Впрочем, вызвать капитана Игорь не успел. В каюту без всякого предупреждения вихрем влетела Теа и, совершенно не принимая никаких отговорок, потащила его на медосмотр. По пути в медблок она скороговоркой сообщала новости и все, что, по ее мнению, должно было интересовать отсутствовавшего столько времени человека.
– Нет, ну ты представляешь, почти все новые экспедиции отменили! А когда сказали, что практику можно отработать в действующем флоте, но не в боевых частях, а во вспомогательных, ну, всякие там ремонтники, связисты и прочая ерунда… Но я-то! Я ведь биолог! Причем, не какой-то там, а ксенобиолог! Какие ремонтники?! Ты слушаешь меня вообще?! – Тэа с искренним возмущением посмотрела на явно потерявшего нить повествования Игоря.
– Да-да, конечно! – поспешил заверить ее он, – ты же, вроде, только на пятый курс перешла. Разве диплом биолога тебе уже выдали?
– Ну ты-то не будь занудой! – Тэа с досадой наморщила носик. – Прямо как дядя Дари. Это все формальности. Диплом, защита… Может, я в полевую экспедицию вместо него пошла бы, и вообще… Много ты там понимаешь в науке, ты же пилот! Так вот, о чем это я? А, да. И команда твоя, кстати, вся целиком на фронт ушла, а Вэлис, гад, обещал, между прочим, что не пойдет без меня, я с ним больше не разговариваю. Я обиделась. Так ему и передай, когда увидишь, и скажи...
Что именно Игорь должен был сказать Вэлису Дорну, своему напарнику в соревнованиях по атмосферному пилотажу, а, главное, зачем, он так и не успел услышать, потому что в этот самый момент дверь медблока открылась, и Игоря будто кувалдой по голове огрели. За столом, согнувшись над массивным корпусом полевого анализатора, сидела Юна. Все с той же короткой стрижкой и все в том же белом комбинезоне. Игорь даже подумал сначала, что ему привиделось, и мозг выдал на фоне старых воспоминаний желаемое за действительное. Впрочем, вопрос быстро разрешился, когда девушка повернулась и расплылась в широкой улыбке.
– Игорь, рада тебя видеть. Как ты? Присаживайся, – она указала рукой на кушетку рядом собой. – Тэа, спасибо, ты можешь идти.
– Всегда пожалуйста, – жизнерадостно ответила Тэа, чуть ли не затолкав опешившего Игоря в комнату. – Ну, мне пора. У меня дела. Важные.
На этой мажорной ноте она стремительно покинула медблок, успев между делом загадочно подмигнуть то ли Юне, то ли Игорю.
– Это ведь не совпадение, Юна? – голос Игоря оказался неожиданно хриплым. Он даже коротко откашлялся.
– Нет, конечно. У Малого Совета не было уверенности, что ваше с Дарионом психологическое состояние будет стабильным, и в экспедицию включили дорогих вам людей. Тэа и почему-то меня. Я, честно говоря, удивилась, когда мне сообщили... – Юна опустила глаза, а затем резко и даже с каким-то вызовом посмотрела на Игоря
– Ты ничего не хочешь мне объяснить? Сначала ты уматываешь в дальний космос, ничего не сказав, потом обвиняешь, что я тебя не дождалась, а потом вообще крутишь роман с моей лучшей подругой. И после всего этого мне внезапно сообщают, что я, видите ли, самый дорогой тебе человек и должна лететь тебя спасать. Мне кажется, это все требует объяснений.