Глава 4
Короткая дорога оказалась правильным выбором. Ближайшие пятнадцать километров группа не встретила не то что сопротивления на пути, но и вообще никого. Ни зверей, ни людей. Последних, впрочем, тут и не должно было быть, а вот отсутствие фауны крайне напрягало Маноэла, который отлично знал здешние места и ожидал нападения на караван раз пять минимум. Но лес как будто вымер. Полная тишина вокруг была необычной, даже зловещей. И Маноэла тревожил этот факт. Ничего хорошего в такой тишине не было. А вот все остальные искренне радовались отсутствию необходимости пробиваться с боем, и общий настрой в группе был приподнятым. Появившаяся надежда на спасение, пусть и весьма призрачная, вселяла в молодых солдат невероятный оптимизм.
Игорь по-прежнему выполнял роль штатного водителя бронетранспортера, правда, в этот раз вместо бешеной гонки по джунглям он степенно ехал по некоему подобию дороги со скоростью пешехода. Колея порядком подзаросла, этой с позволения сказать дорогой не пользовались уже много лет, но для военного бронетранспортера она была практически хайвеем, ехать по ней получалось намного быстрее. Но, во-первых, спешить было особо некуда и незачем, а во-вторых, не следовало отрываться от идущих пешком товарищей. Все внутрь машины никак не помещались, и часть топала за броней своим ходом.
Была, кстати, и еще одна хорошая новость, кроме отсутствия препятствий. Аномалия, нарушавшая работу техники и связи, внезапно просто исчезла, словно тумблером выключили. Никто естественно не понимал, почему и как это произошло, но сам по себе факт не мог не радовать. Компьютеры, наконец, стали нормально работать, передатчики – передавать, приемники – принимать, мониторы – показывать и так далее. Игорь даже смог вывести на лобовой монитор бронетранспортера прекрасную картинку окружающего пейзажа с наложенной картой местности и проложенным маршрутом движения и сейчас, включив автопилот и откинувшись в довольно удобном водительском кресле, усиленно изучал свои ногти на предмет новых заусенцев, всячески демонстрируя как скучно ему ехать в таком режиме.
– Слушай, Никиас, – обратился он к сидевшему на соседнем кресле, как и положено старшему машины, Стратионису, – я вот одного не пойму: если твой папаша так крут, что смог прислать за тобой в самое пекло ада роту десантников, то почему корабля спасательного нет? Это ж по идее как раз самое простое. Я так понимаю, по воздуху эти твари не летают.
– Не знаю, Игорь, не знаю, – лейтенант чуть скривился при ответе, как будто съел что-то кислое. – Отец, безусловно, человек могущественный, и я с трудом себе представляю, что могло его остановить, но все-таки есть рыбы в этом пруду и покрупнее. Немного, но есть. Думаю, кое-кто из его врагов очень хотел бы, чтобы великий и ужасный Стратионис допустил, наконец, ошибку и наломал дров, ринувшись спасать своего отпрыска. Так что, я совсем не удивлюсь, если в этой истории есть грани, которых мы не знаем и уже никогда не узнаем. Но факт есть факт, и спасательный корабль за нами так и не прилетел.
– С этим не поспоришь, – усмехнулся Игорь. – Я вот еще чего не пойму. Ты-то в это вообще зачем полез? Я про пехоту. Мог же, небось, в штабе уже на капитанской должности сидеть да симпатичных секретарш за задницы щипать. Ведь так?
– Мог, конечно, – улыбнулся Никиас, – и, думаю, отец был бы счастлив, если бы именно эту карьеру я и выбрал. Но, как ни банально это звучит, мне такого совершенно не хотелось. Всю жизнь слышать в спину «а, это ж сын сами знаете кого!», и не знать, чему ты обязан следующим повышением – собственным усилиям или своей фамилии... Нет уж, увольте. Вот и решил себя в пехоте попробовать. Тут все намного честнее, и ты либо хорошо делаешь свою работу, либо едешь домой в железном ящике. У мамы, конечно, истерика была, но отец на удивление хорошо отнесся к такому решению. Сказал даже, что гордится. Второй раз в жизни, между прочим.
– А первый когда был? – живо заинтересовался Игорь
– В девять лет, когда моя команда первенство школы по крикету взяла, – сказал Никиас и откинулся на спинку кресла, глядя в потолок кабины, явно погрузившись в воспоминания детства.
– Я смотрю, он у тебя прям кладезь комплиментов, – после недолгой паузы заявил Игорь.
– Да. Он такой, – с неожиданной теплотой в голосе ответил Стратионис. – Я помню, когда присягу принимал, он на построении училища решил поприсутствовать. Я-то думал, что он подойдет меня поздравить, как другие отцы к своим сыновьям подходили, обнимали, жали руки, но вместо этого он просто с трибуны отдал честь и ушел.