— Ну, об этом еще рано судить… — с сомнением протянул Энди.
— Нет, не рано. Холлис Темплтон рассказала мне, как он ее избивал. Кроме того, Окулист вступал с ней в половой контакт по меньшей мере пять раз. В результате мисс Темплтон получила такие серьезные внутренние повреждения, что она уже никогда не сможет иметь детей. Плюс физический и эмоциональный шок, который Холлис испытала, когда поняла, что преступник ее ослепил. — Мэгги покачала головой. — Нет, Энди, не обманывай себя: ни одна беременная женщина такого не выдержит. Для Саманты Митчелл это верная смерть — для нее и для ее ребенка.
— Сам знаю, — огрызнулся Энди. У него тоже было не самое лучшее настроение. — Скажи лучше, сообщила ли Холлис Темплтон что-нибудь полезное?
Мэгги пожала плечами.
— Есть кое-какие подробности, но полиции они вряд ли помогут. Во всяком случае — сейчас.
— А все-таки? — продолжал допытываться Энди.
Мэгги вздохнула и заговорила, стараясь скрыть усталость:
— Кроме мыла «Айвори», Окулист использовал мятную жевательную резинку или жевательные таблетки. Еще она слышала, как он что-то напевал себе под нос, но Холлис не узнала мелодию. Наконец, он уделил достаточно много внимания ее коже и ее собственному запаху.
Джон пошевелился, и стул под ним угрожающе скрипнул.
— Чертов сукин сын!
Мэгги с виноватым видом покосилась на него. Она знала, как нелегко ему слышать все эти подробности и думать о том, что его сестра, быть может, прошла через такие же унижения, через такую же пытку. В подобных ситуациях, считала Мэгги, человеку с воображением лучше совсем ничего не знать, чем знать слишком много.
Потом ей вдруг пришло в голову, что Джон, наверное, спит не лучше, чем она, и что преследующие его кошмары становятся все более жуткими с каждым новым нападением, с каждым новым фактом.
Энди вздохнул. Из них троих он оказался наиболее стойким и был не склонен поддаваться эмоциям.
— Боюсь, такие подробности не помогут не только нам, но и тебе, — сказал он. — Или я ошибаюсь? Как у тебя дела, Мэгги? Ты уже видишь этого парня или еще нет?
— Пока нет, — покачала головой Мэгги. — Но для меня важны любые детали. В конце концов я сумею разглядеть его.
— Любые? — удивился Джон. — Даже запахи?
Мэгги кивнула. Звуки, запахи, тактильные ощущения — а также вся боль, все муки, все унижения, которые она испытала вместе с Холлис и Эллен. И вместе с Кристиной.
— Но у тебя есть хотя бы примерный набросок? — не отставал Энди.
— Нет. Пока нет.
Джон внезапно повернулся к Энди.
— Я знаю, лейтенанту это не понравится, — сказал он, — но нельзя ли нам побывать в доме Митчеллов?
— Кому это — вам? — удивился Энди.
— Мэгги и мне. И желательно — сегодня.
Мэгги хотела возразить, но прикусила язык. До сих пор ей удавалось скрывать от Энди, насколько остро она реагирует на насилие, жестокость, страдания и боль, которые она ощущала на местах недавних преступлений. Мэгги давно решила, что пока у нее будет выбор, он ничего не узнает. Исполнять свою работу ей всегда было непросто. Мэгги не хотела, чтобы к этому прибавились подозрительность, отчуждение и страх, которые, как она твердо знала, станут испытывать к ней ее же коллеги, если им доведется видеть, как она работает.
— Как ты, Мэгги, выдержишь? — озабоченно спросил Энди, и она кивнула.
— Я чувствую себя… довольно сносно, — сказала она, от души надеясь, что лжет убедительно.
— Я знаю, что Мэгги часто ездит на место преступления, — сказал Энди Джону. — Но тебе-то что там понадобилось?
«Ему хочется понаблюдать за мной», — подумала Мэгги, но промолчала.
— Я хочу видеть все своими глазами. Кто знает? Может быть, мне удастся заметить что-то такое, чего не заметили твои копы. Да, я никогда не изучал криминалистику и методы полицейской работы, но, если я захочу, ни одна деталь от меня не ускользнет.
«Это правда, — подумала Мэгги. — Но не вся».
Энди задумчиво побарабанил пальцами по столу, потом пожал плечами.
— В принципе я не против. Я все равно собирался попросить Мэгги съездить туда, так что одним человеком больше, одним меньше… — Он снова пожал плечами. — Только я сомневаюсь, что ты найдешь там что-нибудь интересное. Митчелл разрешил нам заходить в дом и дал полный карт-бланш на любые действия, лишь бы мы поскорее нашли его жену. Так что, если вы там появитесь, возражать он не будет. Вряд ли он вообще заметит ваше присутствие, — с горечью закончил Энди.
Джон первым поднялся из-за стола, и Мэгги последовала его примеру. Она уже собиралась выйти в общую комнату, но вдруг остановилась и спросила:
— Ты нам все сказал? Или у тебя есть что-то еще?..
Только человек, который хорошо знал Энди, мог заметить его растерянность. Впрочем, замешательство длилось какие-то мгновения.
— Ну конечно же, нет, — ответил Энди, искусно имитируя раздражение. — Я выложил вам все, что знал сам. Может быть, позже я смогу что-то добавить, но не сейчас…
Он явно что-то скрывал, но Мэгги притворилась, будто ничего не заметила. Небрежно кивнув ему на прощание, она поспешила догнать Джона, на ходу раздумывая о том, что надо вернуться в участок и вытрясти из Энди правду. Она должна была знать, что происходит. Мэгги никак не могла решить, чью сторону принять — полиции или Джона? Еще два дня назад она бы ответила на такой вопрос без малейших колебаний, но сейчас… сейчас она просто не знала.
У лифтов она догнала Джона и пошла рядом с ним, но он заговорил с ней, только когда они вышли на крыльцо полицейского участка.