Надежда выскочить невредимым из этой передряги тлела перед ним слабой искрой, но вскоре погасла. Он вспоминал день за днем свои приключения, от самовольного ухода со старателями до плавания к Северному пределу, с ним всегда была удача, а за долгое везение рано или поздно надо держать ответ. Смутная догадка о том, что с ответом можно не торопиться, придет к нему гораздо позже.
Он лежал в тяжелом оцепенении, пока сильный толчок чуть не швырнул его на переборку. Днище корабля скрежетнуло по песку, по настилу загрохотали сапоги, треск стволов сперва слышался вблизи, а затем отдалился в сторону берега.
Издалека донесся слабый звук рожка, крики нападающих слились в вой. Что-то рядом с судном завыло, загремело, опять закричали весело пираты, но тут на берегу сильно бухнуло, крики смолкли, и осталось только ждать, кто до него раньше доберется — Механик или Капитан.
Вот он и ждал терпеливо, что будет дальше с ним, а потом послышались голоса, ругань, такая понятная, родная, слетели крышки с люков, баржа наполнилась дружинниками, и не успел Сергей опомниться, как очутился на берегу. Ноги не держали его, он уселся на песок, рядом толпились освобожденные пленники, не знающие, что делать и куда идти. Неподалеку еще шли схватки с немногими уцелевшими людьми Адмирала и Капитана, но Сергею уже казалось, что все его злоключения у морского народа — дурной сон, благополучно идущий к счастливому пробуждению.
Поэтому он не удивился, когда рядом с ним появился Механик вместе с немой девочкой и сказал, что ему лучше не встречаться с воинством московского Правителя, потому что маги охотятся на ученых — то ли для того, чтобы в магов превратить, то ли просто убивают.
И ушел в сторону зарослей, держа немую девочку за руку.
Сергей даже не проводил их взглядом, он был уверен, что вот-вот проснется дома под истошный крик Алевтины.
Поэтому ничуть не удивился, даже увидев идущего к нему сотника Харитона, глаза которого становились все круглее и круглее…
Но когда дядя, крепко прижав его к себе, заплакал и засмеялся одновременно, взъерошил и без того растрепанные волосы, холодная дрожь вдруг прошла по телу Сергея. Он вздрогнул, глянул по сторонам — нет, не сон!
— Ничего не бойся, теперь все будет хорошо! — сказал сотник.
Сергей вздохнул и молча прижался щекой к его теплой сильной руке. Мир уже показал ему свою подлую изнанку. Больше нельзя надеяться на то, что кто-то постоянно будет о нем заботиться. Чудесно возникший дядя Харитон и дружинники — это последнее предупреждение. Следует быть очень осторожным, держаться наготове и ждать в любое мгновение подвоха.
Долго ждать.
Очень долго.
Всегда.
Мария Галина Бард
Кэлпи редко нападали большими группами, а если и нападали, то все больше скрытно. Иногда было даже и непонятно, то ли это кэлпи руку приложили, то ли они и ни при чем вовсе, а просто само так совпало. Когда какая-то дрянь завелась в фильтрах на станции водоочистки, многие грешили на кэлпи. Тем более что были смертельные случаи. И когда на птицефабрике сдохла вся птица.
Хотя старики — те, кому действительно доводилось воевать с кэлпи, — говорили, что на кэлпи это непохоже. Кэлпи никогда не вредят исподтишка, говорили они, многозначительно кивая головами, точно механические игрушки, кэлпи выходят на бой открыто, так уж у них заведено, у кэлпи. Стариков, понятное дело, никто не слушал. Ведь кэлпи давно уже не выходили на бой открыто. Вообще не выходили. А вот пакостили — это да. Бывало.
Против тех, кто скрывается во мраке, есть кордоны и патрули. И часовые на вышках. И ограда под током. Поэтому открытое нападение кэлпи явилось для всех полной неожиданностью. Тем более что кэлпи напали на школьный автобус.
Фома ничего не успел сообразить, потому что погрузился в свое любимое занятие: он думал. То есть не то чтобы о чем-то конкретном, а так, вообще… То представлял себе, что уедет с Территории, ну не сам, понятное дело, может, отца переведут на другую работу и они поедут в настоящий город, где дома в несколько этажей (он видел такие в учебных и новостных программах), а некоторые такие высокие, что почти достают до туч. В городе много всего интересного, он, Фома, знает. Там, например, продается всякая техника, а также самокаты и скутеры, и если он уговорит отца…
Автобус почему-то остановился, а водитель выругался так, как вообще-то при детях не полагается. Потом все как-то вдруг стало очень тихо. Потом Доска завизжала. Он никогда не думал, что Доска может так визжать.
Когда завизжала Доска — все поняли, что можно. Теперь уже все визжали и кричали. Фома, не успевший сообразить, что к чему, растерянно хлопал глазами, а в проходе между сиденьями стоял кто-то высокий, страшный, и Доска билась у него в руках, точно большая белая рыба.