Он выглядел таким же растерянным. «Я не мог больше стоять».
Ее грудь заполнила теплота. Это было так давно, что она почти забыла, что это за чувство целовать кого-то столь сильно, что подгибались колени. Он приподнялся на локтях. «Тесса... ».
«Всё в порядке», - сказала она твердо, взяв его лицо руками. «Все в порядке. Слышишь?».
Он прищурился. «Ты мне поставила подножку?»
Она засмеялась, ее сердце все еще колотилось, головокружение вперемешку с радостью, облегчением и страхом - все одновременно. Но она посмотрела на него, как раз вовремя, чтобы заметить, как он взглянул на ее волосы. Когда они были распущены там, на мосту, она ощущала его пальцы в них, неуверенное поглаживание, когда он поцеловал ее. Тесса протянула руку и вытащила из них булавки, разбрасывая их по комнате.
Ее волосы водопадом упали вниз, ниспадая на плечи до самой талии. Она наклонилась вперед, чтобы провести ими по его лицу и груди.
«Ты волнуешься?», - прошептала она.
«Оттого, как быстро все развивается», - ответил он. «Я не волнуюсь. И мне нравится быть внизу».
Она засмеялась и провела рукой всё ниже и ниже вдоль его тела. Он повернулся, выгибаясь от ее прикосновения. «Для антиквариата», - пробормотала она. «Ты бы принес довольно хорошую прибыль на аукционе Сотбис. Ты находишься все еще в очень хорошем рабочем состоянии».
Его зрачки расширились, а затем он рассмеялся теплым порывом дыхания по ее щеке. «Я считал, что забыл, на что это похоже - поддразнивать», - сказал он. «Никто не дразнит Безмолвных Братьев».
Она воспользовалась тем, что он отвлекся, чтобы избавить его от джинсов. Сейчас между ними практически не было одежды. «Ты больше не в Братстве», - сказала она, поглаживая пальцами по его животу, по тонким волосикам там, чуть ниже пупка, по его гладкой голой груди. «И я была бы весьма разочарована, если бы ты молчал».
Он слепо обнял ее и потянул вниз. Его руки потерялись в ее волосах. И они снова целовались, колени по обе стороны от его бедер, ее ладони покоились на его груди. Его руки снова и снова поглаживали ее по волосам, и каждый раз она чувствовала, как его тело поднимается вверх к ней, его губы еще сильнее давили на её губы. Эти поцелуи не были жесткими, нет, они, то ослабевали, то нарастали в пылу каждый раз, когда они вновь касались друг друга.
Он положил руки на шнурки корсета и потянул за них. Она переместилась, чтобы показать ему, что он также застегивается спереди, но он уже понял это. «Приношу свои извинения», - сказал он. «Антиквариату». А затем, совершенно не в стиле Джема, разорвал спереди низ корсета и отбросил его в сторону. Под корсетом была сорочка, которую она сняла через голову и отбросила прочь.
Тесса сделала глубокий вдох. Теперь она была перед ним полностью обнаженной, такой, какой не бывала никогда прежде.
Джем запоздало ощутил жжение в своих руках, ему никогда прежде не приходилось разрывать корсет, но на данный момент, он не мог чувствовать ничего, кроме Тессы. Она сидела верхом на его бедрах, ее большие глаза, ее волосы, ниспадающие на ее обнаженные плечи и грудь. Она выглядела, словно Венера, вышедшая из волн, на которой сверкал лишь нефритовый кулон.
«Я полагаю», - сказала она резко и с придыханием. «Сейчас крайне необходимо, чтобы ты поцеловал меня».
Он протянул руку, чтобы привлечь ее к себе, обхватывая ее хрупкие плечи. Перевернувшись, он оказался сверху, балансируя на локтях, стараясь не придавить её своим весом. Но, она и не думала возражать. Она поудобней устроилась под ним, изгибаясь телом, чтобы соответствовать его собственному. Он ощущал мягкость ее прижатой груди к его, и её бедра, удерживающие его за голени босыми ногами.
Он издал неясный, низкий требовательный гортанный звук, едва ли осознав, что он исходил от него. Звук, который заставил зрачки Тессы расшириться, а дыхание сбиться. «Джем», - сказала она. «Пожалуйста, Джем», - и она повернула голову в сторону, положив щеку на распущенные волосы.
Он склонился над ней. Всё это уже происходило с ними раньше. Он все отчетливо помнил. То, что ей нравилось, когда он целовал ее ключицы, и что, если он будет следовать по их линиям губами, то она будет кричать и впиваться руками в спину. И если он был в ужасе от того, что будет дальше, не знал, что делать, или как доставить ей удовольствие, то все сомнения пропали, когда он почувствовал, как откликается ему ее тело, услышал мелодию ее мягких вскриков, когда он проводил руками вниз по ее ногам и целовал ее грудь и живот.
«Мой Джем», - прошептала она во время его поцелуя. «Джеймс Карстаирс. Ke Jian Ming».
Никто не называл его по имени, данному ему при рождении, уже больше полувека. Это было настолько личным, словно бы прикоснуться к его сердцу.